Коршун, коршун, покружись!
Бей ворона в барабан!
Воробей сыграй на флейте!
Выходи-ка, саранчук,
Пригодишься на закуску.
( Любимые песенки лисы)
Бей ворона в барабан!
Воробей сыграй на флейте!
Выходи-ка, саранчук,
Пригодишься на закуску.
( Любимые песенки лисы)
Картина Третья
Картина Третья
Я тороплюсь, спешу. Мысли мои несутся вдаль, не разбирая дороги - и не мне пытаться их остановить, что я - сторож мыслям своим? То, что я успеваю сказать вам - лишь часть увиденного мной; то, что вы успеваете услышать - лишь эхо - невнятный отзвук. Рождается ли из этого понимание - не знаю, однако тешу себя надеждой, что иногда достаточно лишь намёка. Удастся ли вам в этом хаосе, в этом скопище беспорядочных историй, нанизанных на ветхую нить моего рассказа - всю в петлях и узлах, увидеть смысл, туманную, но заманчивую перспективу? Удастся ли понять, куда ведут все дороги, где зарыто нечто - то, что я попрятал от нескромного взгляда, не без умысла рассовал по шкатулочкам и тайничкам? Ведь не зря же я тут творю невесть что на отведённой мне благосклонным мирозданием бумаге. Не зря уж давно и не без успеха испытываю ваше драгоценное терпение. А пусть, впрочем, и зря! Даже если это для всех бесполезно, то уж для меня-то самого, я думаю, полезно - что-то ведь со мной происходит, несёт ли меня куда-то и я смотрю по сторонам; лежу ли я под деревом или так и думаю о чем-нибудь - радость моя, загадочная радость бытия, не оставляет меня ни на секунду (батюшки-светы, а ну как и для меня это всё бесполезно!?!).
Однако полно - излишнюю откровенность почитаю грехом для себя - продолжим по-прежнему. Где загадка - там отгадка!
Непреложность прежде всего!
* * *
Путешествуя по лесу, забываешь обо всем остальном. Даже если удается забраться на самое высокое дерево (а их немало) и вытянуть голову, насколько позволяет шея, вверх - все равно, куда бы ни устремился ваш преувеличенно радостный взор, всюду будет лес, лес и только лес, да еще небо, но оно так далеко и по непонятной (я бы даже сказал обижающе-непонятной) для нас причине сдержанно, что принимать его в расчет, определенно, нет резона. Но, увы, лес закончится. Да! И пускай поклонники антониева цвета сочтут меня неистовым еретиком и глупым фанфароном, я знаю, что это так. Ибо вижу с высоты, как просветы меж деревьями увлеченно растут, милые лесные поляночки превращаются в необъятные поля, а пространства вокруг становятся холмисты и безжизненны. И вдруг наступает момент, когда мы с лисой оказываемся в новом круге бытия - сердце мое замирает от страха и почтительно трепещет (лиса же, напротив, полна флегмы и гипнотического безразличия).
Темы, предложенные мне лисой (чтобы я отстал от неё со своими расспросами) для написания:
Короткого рассказа
* Пушкарский кошмар
* Человек, продающий червячков
Новеллы
* Туманность колеса
* Сон старого водолаза
* Тень от вороны в полдень
Романа
* Весна в Рио-Некро
* Красавица-троглодит
* Двое в котовнике
Газетного репортажа
* Смерть чечёточника в лифте
* От змеи не родится канат
* Круглая книга, от корки до корки...
Фельетона
* Летучий талантец...
* Он пришёл в СОБЕС и с ним произошёл забес...
Научного исследования
* Моноложец и универсамка
* Скукоживающий фактор времени
Сказки
* Пузанок, усач и храмуля
- Ну что, нравится ли тебе это местечко? - спрашивает вдруг меня лиса, загадочно улыбаясь в усы. - Не хочешь ли, милый друг, пожить здесь подольше - годик там, полтора.
- Это ещё зачем? - удивляюсь я.
- Как это зачем, - говорит лиса, - будет время подумать, может, книжечку какую напишешь...
- Нет, нет! - кричу я и голос мой полон уверенности и силы. - Летим дальше...
Ландшафт сей загадочен и в то же время черезвычайно прост. Но назвать его умно и кратко - дело в высшей степени неблагодарное, да и неблагоразумное. Иногда - это степь от горизонта до горизонта - вкрадчивый ковер-душегуб, но неяркий и удивительно монотонный. Иногда - пустыня - собирательный образ верблюжьих грёз, устало пересыпающая себя из пустого в порожнее. Иногда - тундра или саванна. А, чаще всего - ни то ни сё, невразумительная протяженность без явных деталей - дом родной кочевника и отшельника, устремляющегося в пустынь для совершения богоугодных или, наоборот, богопротивных дел.
Климат здешний традиционно умерен - конец лета, начало осени. Днем всегда облачно, ночью же небо чисто, светит луна и видны звёзды (в лесу всё по-другому, и это добавляет загадочности атмосфере). Линия горизонта исчезает - земля и небо сливаются в неясной дымке. Направления отсутствуют - везде одно и то же. Не будь со мной лисы, восьмым чувством вычленяющей наш путь из великого множества вероятных дорог, я застрял бы здесь навсегда. Сидел бы, лежал, бродил без цели, шагами своими безнадежно расписывая пустыню унылым орнаментом окружностей и кривых - всё едино. Или, сделав барабан из кожи сайгака, бил бы в него, безуспешно вопрошая о чём-то бытие.
Вопросы лисы, на которые весьма трудно дать ответ:
* Что делать, если забыл как дышать, а всё ещё жив?
* Какая сволочь тебя укусила?
* Почему ты глупее, чем мог бы казаться?
* Что я могу сделать, если уже ничего не поделаешь?
* Чем похож ворон на конторку?
- Ах, - говорит мне лиса на очередном привале - степь да степь кругом, помню, как и я в юности бродила здесь, помню деньки и ночки, походные костры... Ностальгия...
- М-м-м... - мычу я с набитым ртом, - угу...
- А пойдём пешком! - в экстазе восклицает лиса и власы её всклокочены, - я вспомню молодость... ты поймёшь, как это здорово... я тебя многому научу...
- Нет, нет... - отвечаю я, удивляясь её загадочному порыву, - лететь, так лететь...
Впрочем, по собственной воле меня вряд ли бы сюда занесло. Надо быть одержимым, чтобы решиться в одиночку проделать путь от города до леса, или - дураком, чтобы бросить лес ради здешних длительностей и пустот. У меня же нет другого выхода - лиса не терпит возражений. Однако, следует все-таки признаться, что бытие в степи отчасти даже привлекательно для меня. Иногда одиночество кажется милее общества людей, равно как и их галлюцинаций. Здесь же встретиться с кем-нибудь практически невозможно, и в этом вижу я причину здорового оптимизма - чувства необходимого всем, а особенно пустыннику - существу постоянно блуждающему по пространству без целей и ориентиров. Куда идти? Зачем идти куда-то? Сомневаться ли в том, что надо куда-то идти? Вопросы отнюдь не праздные. Важно иметь уверенность хоть в чем-то, иметь мечту, которая днем освещает тебе путь и согревает ночью. Там, где внешний мир не отличается разнообразием, только внутренний стержень - стойкий образ, мысль, философская система - может спасти человека от полного слияния с реальностью - восторженного небытия.
Любимые песенки лисы
Коршун, коршун, покружись!
Бей ворона в барабан!
Воробей сыграй на флейте!
Выходи-ка, саранчук,
Пригодишься на закуску.
(На мотив «Киото в снегу»)
Я встретил Вас
И всё такое...
(На мотив известного романса)
- Пустыня - важнейший компонент реальности, - учительским голосом говорит лиса - все должны побывать здесь...
- Да, да, - рассеянно отвечаю я, думая о другом, - может быть...
- Не все, конечно, - продолжает она, - но те, кто хочет научиться ходить.
- Ты думаешь, я не умею ходить, - обижаюсь я.
- Тебя носит, - восклицает лиса, - в детстве - родители, сейчас - я. Сам же ты и двух шагов сделать не сможешь. Ты хоть знаешь, куда нужно идти?
- Нет, - гордо отвечаю я, - но знаю - идти куда-то нужно, тем более, что куда-нибудь всё равно придёшь - важно только идти достаточно долго...
- Всё это глупости, - сердится лиса, - ты не знаешь, о чём говоришь, вот взял бы, да и пошёл...
- Куда ж я без тебя, лапочка - ласково шепчу я, обнимая её за шею...
В пустыню попадаешь не сразу, но иногда случайно, невзначай. Дядя Темнеющее Око рассказал мне такую историю:
Однажды, стремительно перенесясь из леса в город, я застал его пустым. Тишина. На небе ни облачка. Медленно всходило весеннее солнце.
Улицы показались мне удивительно безлюдными, дома странно безжизненными - все окна были темны и закрыты.
- Раннее утро, - подумал я, - все ещё спят.
Я шел куда-то по проспекту, сверкающему чистотой, словно ночью армия дворников вымыла его до блеска, не встречая людей, машин и даже собак. Мягкий тёплый ветер слегка теребил ветви деревьев с набухшими почками.
Волны радости и тревоги попеременно накатывали на меня, лишая спокойствия. Озноб пробежал по коже - издали долетел слабый посвист - звон крыла огромной стрекозы - так мне тогда показалось.
Я замер и оглянулся вокруг - та же картина, только ветер вдруг стих, воздух стал плотен и осязаем.
Из-за угла красного кирпичного дома на перекрёстке, высоко, почти из-под крыши, медленно и беззвучно, как во сне, стала выплывать исполинская чешуйчатая голова древнего ящера. Зелёный глаз хищно глядел на меня.
Я в мельчайших деталях видел, как солнечный свет играет на радужке его насмешливого ока, как гипнотически сокращается зрачок, шероховатость кожных пластин, белизну зубов, золотые усы. Он повернул голову и плотоядно ухмыльнулся.
Огромный дракон пурпурного цвета смотрел на меня, не мигая, играл кольцами своего бесконечного тела, разворачивал и складывал вновь мощные крылья. Кончики их тоненько трепетали.
- Стой на месте, - прозвучал его рокочущий бас, - ты - моя добыча...
Я развернулся и побежал. Он устремился за мной.
Красный дракон гнал меня по пустынному городу прямо на восходящее солнце. Я бежал изо всех сил, он же не торопился, получая удовольствие от преследования. Его раскатистый смех, доносящийся из-за спины, подстёгивал меня и одновременно лишал сил.
Я бежал всё дальше и дальше, минуя знакомые дома и улицы, по прямому как стрела проспекту. Город кончался. И вдали, меж последними, домами я увидел отливающие золотом барханы, песок и небо, и красный слепящий шар солнца над горизонтом. Это была пустыня.
- Не пора ли тебе в дорогу, - прокричал дракон.
* * *
Пустынник - это призвание, одного желания здесь явно недостаточно. Это суровая необходимость подчинения внутреннему закону, невозможность поступать иначе и, одновременно, надежда на награду. Видал я столпников, пещерников, колодников, ползунов, ходульников, душителей с ясными глазами, но все они похожи так, что досужий инопланетянин-каталогизатор внёс бы их всех в одну графу своей классификационной таблицы. Будучи принуждены носить весь мир в себе, пустынники крепки, мускулисты и серьёзны. Они знают, что нужно поддерживать себя в хорошем состоянии и много, много работать - цель движения невообразимо далека. Однако видал я и других - то, что похоже внешне, не всегда сходно внутренне. Эти, другие, любят танцевать и смеяться. Сделают шаг - и они уже вдали, сделают другой - и скрываются за горизонтом, словно их и не было. Те, кто идут - уходят, те, кто не движутся - остаются. Различия коренятся в отношении - ведь пустыня не цель, а этап. Привыкнув, трудно не считать пустыню венцом эволюции. Не видя иного, поневоле считаешь доступное лучшим.
Даниил Молчальник говорил мне:
- В пустыне я стану Сверхчеловеком!
Блаженный Калека намекал, что бог часто награждает его за лишения и аскёзы. Он проповедовал окружающим:
- Покайтесь, по пять часов в день читайте молитвы, питайтесь только сырыми овощами, носите власяницу и после смерти попадёте в Царствие Небесное.
Марк Мрак кричал собравшимся вокруг него сайгакам (он был подслеповат):
- Я познал суть мира, я - бог, поклоняйтесь мне и я спасу вас всех... остальные сгинут в геенне...
Есть пустынники, которые любят награждать верных и бить неверных.
Что я, по мнению лисы, вряд ли смогу сделать:
1. Поставить шоу-балет «Марсианские пляски».
2. Испечь торт под названием «Аполлон и Крокозябра».
3. Внятно, в двух-трёх словах выразить мысль типа: Мне кажется, что маленький человечек, которого я вижу в своих глазах, смотрясь в зеркало - отнюдь не моё отражение в зрачках того, кто на деле является моим отражением (его и вижу в зеркале); и не отражение в моих зрачках моего зеркального двойника, отражающееся в итоге на нём (т.е. он отражает меня таким, каков я есть с его отражением в моих глазах), а просто маленький человечек, ну просто маленький человечек и всё тут...
4. Убедить себя в том, что я в своём уме.
- Много лет назад, - шепчет мне лиса, - я часто посещала одного поэта - молодого человека весьма приятной наружности. Мы с ним гуляли, беседовали на всякие приятные темы, пили вино...
- Он тебе нравился, - спрашиваю я, задумчиво глядя на небо.
- Очень, - отвечает лиса, - к тому же он писал хорошие стихи, а это такая редкость...
- И что было дальше, - говорю я первое, что придёт мне в голову, чтобы поддержать разговор.
- Я водила его в лес и мы там славно проводили время, - отвечает мне лиса, - но потом он увлекся пустыней - стал уходить туда надолго, отощал и оброс.
- А потом? - спрашиваю я.
- Потом его перестали печатать - он начал писать длинные занудные поэмы, - сказала лиса. - С тех пор я не видела моего поэта. Ах, где он сейчас...
Порой каждому пустыннику кажется, что он что-то потерял, или что он сам потерялся, или его кто-то потерял, а может быть бросил. И тогда он бежит вперед, сломя голову, или стоит, исступленно немотствуя в тиши и полумраке до тех пор, пока не придет в себя, или пока архангел Гавриил не сбросит ему на голову с неба стограммовую гирьку. Внутренне бояться смерти характерно для пустынника. Вдруг воздаяния не будет? А проверить это при жизни нельзя, остаётся лишь доверять тем, кто обладает общепризнанным авторитетом в данной области.
Однажды я, начитавшись книг одного безумного старика, тоже обезумел, и на полной скорости устремился в странствие. Но, глубоко задумавшись, не заметил низковисящий дорожный знак с надписью «STOP», ударился об него (весьма пребольно) так, что перехватило дух, и пришел в себя. Кто-то сказал мне потом, что я был недостаточно стоек. Может быть. Просто идея не успела меня так сильно захватить, чтобы я мог не обращать внимания на столь болезненные удары судьбы.
Но полно, хватит об этом, Все разумно и справедливо устроено. Каждому свое: им - степь с акридами и волками, вам же - мои записки. Мне - лиса, несущая меня, горемычного, все дальше и дальше. Лисе - ее лисья судьба, необходимость и свободная воля, неизвестная ни мне, ни вам, ни пустыннику.
Афоризмы лисы:
* Правда - это то, во что можно поверить.
* Надежда умирает до последнего.
* При всём богатстве альтернатив выбора нет.
* Это не логично - это необходимо.
Пословицы и поговорки лисы:
* Ну-ка дайте мне пращу, я вас мигом всех прощу...
* Алконост и Брюквенник вместе не сходятся...
* Нет дна без покрышки...
* Я не чудовище, а только учусь...
- Ну что, - спрашивает меня лиса в одну из холодных ночей, - тепло ли тебе, хорошо ли тебе? Радость твоя, загадочная, с тобой ли сейчас...
- Ты - моя радость, - отвечаю я ей, и голос мой не от холода дрожит, - с тобою мне и в пустыне рай!
- О-ля-ля, - восклицает лиса, - какой же ты милый...
Оглянусь, помашу им рукой и брошу вниз свою старую гребёнку из панциря черепахи-юань в надежде, что ее подберет случайно к вящей пользе своей какой-нибудь удачливый пилигрим и расчешет, наконец, спутанные волосы. Сбросил бы я и что-нибудь повесомее, да боюсь, не примут дара, хоть он и от всей души.
Прощайте, неприветливые братья мои, до встречи там, где все мы встретимся и сможем наконец-то поговорить запросто, не перебивая друг друга - без чинов и заслуг. До встречи в эфире.
Призрачно Ваш...
В этом месте без предисловий следует сказка.
Пустынная сказка под названием
«Отрежут губы - стынут зубы»
Жила-была на свете птичка. Обычная такая птичка - маленькая, серенькая - а уж несчастная какая, не приведи Господь. Впрочем, о счастье, равно как и о несчастье, птичка, надо сказать, и вовсе не думала - жила себе, как живётся - спала, летала, искала пищу. Но вот крик у неё был так высок и протяжен, что всякий, кто слышал его невзначай или, наоборот, намеренно подвергая себя испытанию, непременно терял покой и думал с тех пор только о том, как бы хоть чем-нибудь помочь этому явно и глубоко страдающему существу. Сама же птичка, не задумываясь ни о чём, ничего такого в свой крик не вкладывала, выражая им свои незамысловатые птичкины эмоции (впрочем, поди же угадай, что чувствует маленькая птичка). И птичкина ли в том вина, что глупые люди принимали её щебетанье и песенки за безудержный плач.
Вот, постепенно наша пернатая проказница заметила, что стоило ей прилететь в любую из деревень и покричать, как сразу вокруг неё собирались давно и навсегда расстроенные жизнью поселяне, а какая-нибудь сердобольная женщина приносила хлебных крошек или пшена. Птичка начинала есть и умолкала, ибо даже птички не могут одновременно поглощать пищу и петь, а обступившие её люди тихо плакали от счастья, бросая друг на друга взгляды, полные тоски, нежности и сочувствия. Поев, птичка улетала восвояси, а, проголодавшись, снова устремлялась в деревню (ту или другую - неважно) - здесь их было немало. Постепенно люди научились использовать столь удачный, но, увы, так редко выпадающий случай проявить своё благородство, спасая несчастное, измученное чем-то существо от неминуемой голодной смерти.
Крестьяне знали, что необходимо держать это в тайне и даже, порой, ревновали друг друга, если птичка вдруг кого-то несколько раз оделяла любезностию, а кем-то пренебрегала.
Но что делать - все мы несовершенны. Нашёлся таки иуда, ирод и болтун без совести и стыда, чей длинный язык с лёгкостью разрушил идиллию. Об интересном природном феномене узнали в районном центре - понаехали корреспонденты местной газеты, потом столичные, а за ними уж ученые и туристы. Птичка же, в которой проснулось естественное желание блистать пред публикой, кричала теперь не за еду, а за удовольствие, повергая в страх и трепет толпы паломников.
Сначала, чтобы оградить уникальный объект от посягательств вероятных хулиганов и маньяков, вокруг птички образовался маленький зоопарк, а потом и вовсе - заповедник, куда доступ разрешен был лишь избранным или же за изрядную мзду.
Общественность взбунтовалась. У границ заповедника, которые тут же были обнесены бетонным забором с колючей проволокой наверху, постоянно собирались демонстрации индивидов, озабоченных идеей социальной справедливости. А деревенский дурачок, образовавший, кстати, партию «Птичкиного освобождения», вообразил, что птичка - это заколдованная принцесса, и он во что бы то ни стало должен её спасти и на ней жениться.
Народные протесты были пресечены в корне - ввели войска, район засекретили. Для успокоения населения каждый день стали распространять бесплатный бюллетень, где сообщалось о состоянии птичкиного здоровья, а также о мерах, принимаемых по поддержанию оного на должном уровне. Слухи множились. О птичке стали говорить преимущественно шёпотом, пряча глаза и зачарованно улыбаясь. В довершение всего она принесла птенцов, и птичкины дети, в полной мере унаследовавшие все её лучшие качества (отец предпочёл остаться инкогнито), уже с момента выклёвывания из яиц рьяно взялись за дело пробуждения человеческой совести. Персонал заповедника с трудом выдерживал подобный натиск. Текучесть кадров была огромная. Каждый день приходило две спецмашины: одна с молодыми научными сотрудниками и волонтёрами, вторая же - из психиатрической лечебницы. А после того, как застрелился профессор, всей душой привязавшийся к несчастным птичкам и целью своей жизни считавший необходимость найти лекарство от их страданий, в учреждении и вовсе наступил разброд и шатание. В предсмертной записке значилось:
«Я так и не подобрал ключика к её душе! Больше не могу! Простите. Ваш Н.»
Хоронили его всем коллективом на институтском кладбище, а затем разбежались кто куда...
Далее, в зависимости от аудитории, рассказчик предлагает один из изложенных мной ниже вариантов развития событий:
1. Птички, лишенные корма, мигрируют вслед за людьми.
a. Люди в страхе убегают, птички медленно, но верно, движутся по их следам.
b. Часть людей убегает, а часть остаётся. Окончательно сойдя с ума, они становятся птичкиными приверженцами, создают новую религию, практикующую странные ритуалы, невозможные посвящения и изуверские аскёзы, а затем навязывают птичек кому только смогут в качестве тотема или оракула.
c. Люди постепенно глохнут, чтобы не слышать укоризненных воплей и щебета - средством коммуникации становится язык глухонемых, что приводит к необычайному расцвету телевидения, а также пластических искусств.
2. Птички сами научаются добывать корм и размножаются в невообразимых количествах, расселяясь всё шире и шире.
a. Люди медленно вымирают. Почему это происходит - птичкам неведомо, да и не интересно.
b. Люди идут войной на птичек и в грандиозной битве их побеждают.
i. Потери огромны (варианты: погибают все, погибают самые лучшие, достойные; или, наоборот, погибают все недостойные).
ii. Некий хитроумный герой подсказывает заткнуть уши ватой (варианты: залепить воском, замазать глиной).
c. Люди учатся не обращать внимания на возникающие при пении птичек муки совести.
i. Люди жарят птичек на костре (варианты: варят суп, запекают в тесте).
ii. Люди друг друга жарят на костре (варианты: варят суп, запекают в тесте).
3. Птички кричат так часто, что хрипнут и немеют навсегда.
4. Птички никуда не мигрируют и особенно не размножаются. Их местообитание становится мистической долиной откровений, испытаний, обрядов инициации и пробуждения совести.
a. Эта долина доступна всем (варианты: мужчинам, женщинам, не мужчинам и не женщинам).
i. В определенный момент (варианты: по достижении 16 лет, когда поумнеют, после смерти).
ii. За определенную плату.
b. О ней знают лишь посвящённые, да и то не все. Необходимо отправляться на поиски этой долины в одиночку или коллективно (варианты: каждый должен отправиться на поиски, на это решаются только люди определённого склада (получившие призыв, фанатики, сумасшедшие)).
i. Посвящённые используют птичек для пыток непосвященных.
ii. Посвящённые используют птичек для инициации неофитов.
c. Информация об этом сохраняется только в сказках. Птичек никто не ищет, считая их вымыслом.
5. Птички внезапно дохнут от ящура.
6. Когда птички расселяются, или когда птичкины приверженцы стремятся разнести их по свету, оказывается, что окружающие не видят в пении птичек ничего особенного. Действие птичек на приверженцев объясняется местными условиями.
a. Это массовый психоз.
b. Это влияние на сознание людей аномальной зоны.
c. Кто-то подмешал в колодцы наркотик.
d. Некто стремился взвинтить цены на землю.
e. Ничего не было, а это всё - шумиха, раздутая телевидением.
7. Птичек начинают специально культивировать ради их голоса, и они вырождаются в канареек (варианты: куриц, павлинов).
8. Птички - наказание господне людям за грехи.
9. Птички созданы дьяволом - врагом рода человеческого.
a. Является господь и испепеляет птичек.
b. Некий священник после долгих испытаний и аскез, спасая людей, насылает на птичек мор.
c. Вслед за птичками является сам дьявол.
10. Видя людские мученья, птички задумываются над происходящим, обретают разум, учатся говорить и объясняют людям, что ничего такого в виду не имели.
a. Люди и птички договариваются и с тех пор живут в мире и согласии.
b. Разочарованные люди истребляют птичек.
c. Разочарованные (в результате общения) в людях, птички изводят их полностью.
11. Птички - это аллегория.
12. А вы как думаете, что было дальше?
Хитрая лиса сперва рассказала мне вариант 2-a, и я ужаснулся; потом 10-а, и я умилился. Затем я услышал от неё вариант 6-c и не знал, что и подумать. Потом она сообщила мне о четвёртом варианте развития сюжета, и я понял, что лиса меня дурачит. После я был посвящён в 1-b, 9-b и 2-c-ii и напоследок в 3-b-ii и 10-а, 10-b и 10-c вместе взятые. Мне стало сначала страшно, потом смешно. До остальных вариантов (кроме 11 и 12) я додумался сам, о чём и сообщаю с гордостью. А, когда лиса сказала мне, что птички - это, скорее всего, аллегория (вариант 11) я окончательно успокоился - чего и вам желаю.
Засим, продолжим.
Как вы думаете, что будет дальше?
ссылка на оригинал spintongues.msk.ru/100/103.htm