" Если есть тщеславие у павлина,
то есть также тщеславие и у орла."
Д.К. Джером

Полезла я тут по обществам критики. Захотелось хитрой лисе помидорчиков. Ой ли… Проблема то в том, что как к критике, так и к дифирамбам у кицунэ отношение довольно странное. Во-первых: старая лиса очень любит, когда о ней говорят, но еще больше она любит, когда о ней говорят, считая, что она не слышит этого. А уж что говорят и в каких выражениях - это уже не важно. Одно время я даже коллекционировала слухи о самой себе. Я тщеславна?тщеславна? (тщеславие - пустое высокомерие, кичливость, желание быть предметом славы, почитания. Тщеславный тот, кто жадно ищет славы мирской или суетной, стремится к почету, к похвалам, требует признания мнимых достоинств своих, делает добро не ради добра, а ради похвалы, почету и внешних знаков почестей.) Пожалуй, нет, скорее любопытна. Впрочем, как говорят мудрые, каждый вправе считать себя лучше всех в глубине души, даже если другие этого не находят. Такая установка приносит пользу и ни для кого не обидна, если не поднимать из-за этого шум. Но вот подав заявку в общество критики, я фактически подымаю шум. Жду ли я комплиментов – нет… Хорошо подумала, перетряхнула пыльную душонку, громко чихнула и прислушалась к себе – нет. Жду ли критики конструктивной или фразы «женщина купи себе мозг» - нет. Лиса равнодушна, но любопытна к чужому мнению. Но что же кроется за подобным любопытством? Может быть желание внимания? Хым… Наморщив носик, глубоко задумалась анализируя свою мотивацию. Мне нужно внимание незнакомых мне людей? От одной мысли об этом стало смешно. Но ведь заявку подала! За чем? Э-м свежий взгляд? Проверка восприятия других людей и сравнение с собственным виденьем? Да, моя странная личность любит сверять и проверять: « Что ты видишь?». А это все-таки уже любопытство. Ведь одно дело как человек воспринимает сам себя, оно ведь понятно что внутренне человек может видеть себя иначе, чем внешнее. А увидеть себя со стороны можно только через другого человека. Близкий человек или просто давний знакомый расскажет тебе больше, но такой человек подвержен твоему влиянию и видит тебя через призму вашего общения. От того, наверное, и говорят, что первое впечатление очень важно, еще бы второй раз уже вряд ли выпадет возможность его составить. Пускай даже любое из этих мнений и субъективно. Значит мне просто любопытно взглянуть на мои маски чужими глазами стороннего человека и на его реакциях проверить удачен ли макияж, видит ли он то, что я хочу показать. ^__^

" У меня девиз: главное — пусть о Дали говорят.
На худой конец пусть говорят хорошо."
Сальвадор Дали

@музыка: радио играет

@настроение: самокопательное

@темы: кому-то и яд лекарство, препарирую лягушек, дизайн

Прочность карточного домика
не зависит от коли­чества козырей.

Иллюзии восприятия [лат. illusio — ошибка, заблуждение] — неадекватное отражение воспринимаемого предмета и его свойств. Иногда термином "Иллюзии восприятия" называют сами конфигурации раздражителей, вызывающие подобное неадекватное восприятие. В настоящее время наиболее изученными являются иллюзорные эффекты, наблюдаемые при зрительном восприятии двухмерных контурных изображений. Эти т.н. оптико-геометрические иллюзии заключаются в кажущемся искажении метрических соотношений между фрагментами изображений. К другому классу Иллюзии восприятия относится феномен яркостного контраста. Так, серая полоска на светлом фоне кажется темнее, чем на черном. Известно много иллюзий видимого движения: автокинетическое движение (хаотические перемещения объективно неподвижного источника света, наблюдаемого в полной темноте), стробоскопическое движение (возникновение впечатления движущегося объекта при быстром последовательном предъявлении двух неподвижных стимулов в близком пространственном соседстве), индуцированное движение (кажущееся движение неподвижного объекта в сторону, противоположную движению окружающего его фона). К Иллюзии восприятия незрительной природы можно отнести, например, иллюзию Шарпантье: из двух предметов равного веса, но разных размеров меньший кажется тяжелее. Встречаются также разнообразные установочные иллюзии, детально исследованные Д.Н. Узнадзе и его учениками. Некоторые Иллюзии восприятия имеют сложный характер: например, в ситуации невесомости, при необычной стимуляции вестибулярного аппарата, нарушается оценка положения зрительных и акустических объектов. Существуют также иллюзии осязания, времени, цвета, температурные и т. п. Единой теории, объясняющей все Иллюзии восприятия, в настоящее время нет. Принято считать, что иллюзорные эффекты, как показал немецкий ученый Г. Гельмгольц, являются результатом работы в необычных условиях тех же механизмов восприятия, которые в нормальных условиях обеспечивают его константность. Многочисленные исследования посвящены обнаружению детерминант оптической и физиологической природы иллюзий. Их появление объясняется особенностями строения глаза, спецификой процессов кодирования и декодирования информации, эффектами иррадиации, контраста и т. д. В исследованиях фиксируются социальные детерминанты трансформации образов — особенности мотивационной и потребностной сфер, влияние эмоциогенных факторов, прошлого опыта, уровня интеллектуального развития. Трансформация образов объективной действительности происходит под влиянием целостных образований личности: установок, смысловых образований, "картины мира". По изменению особенностей восприятия иллюзий можно определить глобальные характеристики и качества человека — его состояние в ситуации восприятия (усталость, активность), характер и тип личности, статус и самооценку, патологические изменения, подверженность внушению. В последнее время получены экспериментальные данные, свидетельствующие об изменении видения иллюзий субъектами восприятия в ситуации актуализации у них образа значимого другого. В этих исследованиях акцент переносится с изучения особенностей восприятия на изучение личностных качеств человека.

Примеры:Примеры:
1.

На самом деле квадраты А и В имеют одинаковый серый цвет (проверить можно в Фотошопе) - как утверждают люди знакомые с фотошопом - данный пример лажа цвета разные ^__^

2.

Пристально смотрите на шар в центре.
Кажется, что узор на нем движется из стороны в сторону. А если не отрывая взгляда от центра круга, подвигать головой, возникет иллюзия, что узор вокруг шара сдвигается.

3.

Фрактальная иллюзия при которой возникает иллюзия, что рисунок пульсирует.

4.

Окружности воспринимаются как вращающиеся. А круги, ведь, совсем неподвижны.

5.

а тут тот же эффект, что и с предыдущей бабой. Колесо крутится в обе стороны.

6.

на закуску: 10-20 секунд неотрывно смотрите в центр движущегося на вас туннеля, а затем остановите анимацию, нажав в браузере кнопку "Stop". Движение в туннеле сменится на противоположное.
(Для возобновления анимации нажимите кнопку "Refresh").

@музыка: НОгу свело "Из Алматы"

@настроение: умильное

@темы: психология и психиатрия, честно потыренное

16.02.2008 в 03:10

Пишет  Кошка Мёбиуса:

Нашла.
В какую сторону вращается эта тетка? По часовой стрелке или против?



Оказывается, одновременно в обе. ...
Восприятие направления вращения зависит от того, какое полушарие мозга человека более активно в данный момент. Например, если вы видите, что девушка вращается по часовой стрелке, значит у вас активно левое полушарие мозга, которое отвечает за логику и анализ, если же девушка у вас вращается против часовой стрелки, то активно правое полушарие мозга, которое отвечает за интуицию, чувства, эмоции.
Теперь, когда это свойство восприятия вам известно, попробуйте перестроить его таким образом, чтобы девушка начала вращаться в противоположную сторону. Скажем, если она вращалась по часовой стрелке, то начните смотреть на вращающуюся тень ног и представьте, что она вращается против часовой стрелки, как только вы это увидите, плавно переводите взгляд на ноги, а затем и на всю фигуру.
(с)

Хочу, чтоб тетка вращалась в разные стороны. А то начать ее вращать можно в любую, оно да... Но самопроизвольно она почему-то только по часовой норовит...

URL записи
у меня дама вращается против часовой. Сижу изображаю Нео — хочу по часовой. Одна проблема не понимаю, как может баба вращатся по часовой стрелке, если она вращается против часовой. Силы убеждения не хватает мне, блин, надо логично все объяснить.

2008-12-12 в 16:07 эта мамзель начала крутится в другую сторону, более того по моему желанию начала менять направления вращения!

@музыка: тишина

@настроение: сонное

@темы: честно потыренное

@музыка: устрашающие вопли рейда на 25 человек за спиной

@настроение: полы мою

@темы: зверье мое, житие мое, баловство

Кицунэ (Kitsune), Чернобурка, лис-оборотень

"— Чернобурка? Это лиса, что ли?
— Лиса... Девятихвостая. Оборотень. Тыщу лет прожила! Такое творила...
Не одна сотня мужиков по ее милости раньше срока окочурилась! ...Да и
то сказать: замки заперты, решетки целы, а Чернобурки нет! Кто виноват? ...
Я, что ли, ее стеречь должен?! Я только приказ об аресте оформлял! Вот,
грозятся устроить мне земное перерождение, чтоб я ее и ловил! А почему я?
Сексуальные преступления — это вообще не по моему ведомству!"

Г.Л.Олди "Мессия очищает диск"

В японском фольклоре эти животные обладают большими знаниями, длинной жизнью и магическими способностями. Главная среди них — способность принять форму человека; лиса, по преданиям, учится делать это по достижении определённого возраста (обычно сто лет, хотя в некоторых легендах — пятьдесят). Кицунэ обычно принимают облик обольстительной красавицы, симпатичной молодой девушки, но иногда оборачиваются и стариками. Надо отметить, что в японской мифологии произошло смешение коренных японских поверий, характеризовавших лису, как атрибут бога Инари (см например Легенду-"Лис -весовая гиря") и китайских считавших лис оборотнями родом близким к демонам"Для обычной зоологии китайский лис не очень отличается от остальных, но это не так для зоологии фантастической. Статистика указывает, что продолжительность его жизни колеблется от восьмисот до тысячи лет. Считается, что это существо приносит несчастья и что каждая часть лисьего тела имеет волшебное назначение. Ему достаточно ударить хвостом об землю, чтобы вызвать пожар, он может предсказывать будущее и принимать образы стариков, или невинных юношей, или ученых. Он хитер, осторожен, скептичен. Находит удовлетворение в мелких хитростях и бурях. После смерти души людей переселяются в Лисов. Их норы находят неподалеку от кладбищ."

Способны принимать облик человека или завладевать его телом. В Японии известны китайские легенды о лисах, превращающихся в прекрасных девушек и совращающих юношей. Отличить в человеческом виде их можно по хвосту. Считаются зримым воплощением Инари и почитаются в качестве его посланцев (цукаи). Как и тануки, лисам ставят статуи, особенно их много у святилищ Инари.

В японском фольклоре эти животные обладают большими знаниями, длинной жизнью и магическими способностями. Главная среди них — способность принять форму человека; лиса, по преданиям, учится делать это по достижении определённого возраста (обычно сто лет, хотя в некоторых легендах — пятьдесят). Кицунэ обычно принимают облик обольстительной красавицы, симпатичной молодой девушки, но иногда оборачиваются и стариками. Надо отметить, что в японской мифологии произошло смешение коренных японских поверий, характеризовавших лису, как атрибут бога Инари (см например Легенду-"Лис -весовая гиря") и китайских считавших лис оборотнями родом близким к демонам

Другие возможности, обычно приписываемые кицунэ, включают способность вселяться в чужие тела, выдыхать или иначе создавать огонь, появляться в чужих снах, и способность создавать иллюзии столь сложные, что они почти неотличимы от действительности. Некоторые из сказаний заходят дальше, говоря о кицунэ со способностями искривлять пространство и время, сводить людей с ума, или принимать такие нечеловеческие или фантастические формы, как деревья неописуемой высоты или вторая луна в небе. Изредка кицунэ приписывают характеристики, напоминающие вампиров: они питаются жизненной или духовной силой людей, с которыми вступают в контакт. Иногда кицунэ описывают охраняющими круглый или грушевидный объект (хоси но тама, то есть «звёздный шар»); утверждается, что завладевший этим шаром может заставить кицунэ помогать себе; одна из теорий утверждает, что кицунэ «запасают» часть своей магии в этом шаре после превращения. Кицунэ обязаны сдерживать свои обещания, иначе им придётся понести наказание в виде снижения своего ранга или уровня силы.

Кицунэ связаны как с синтоистскими, так и с буддийскими верованиями. В синто кицунэ ассоциируются с Инари, божеством-покровите­лем рисовых полей и предпринимательства­. Изначально лисы были посланниками (цукай) этого божества, но сейчас разница между ними настолько размылась, что Инари сам иногда изображается в виде лисы. В буддизме они получили известность благодаря популярной в IX—X веках в Японии школе тайного буддизма Сингон, одно из главных божеств которого, Дакини, изображалось ездящим по небу верхом на лисе.

В фольклоре кицунэ — это разновидность ёкая, то есть демона. В данном контексте слово «кицунэ» часто переводят как «лисий дух». Однако это не обязательно означает, что они не являются живыми существами или являются чем-то другим, нежели лисами. Слово «дух» в данном случае используется в восточном смысле, отражая состояние знания или озарения. Любая лисица, которая прожила достаточно долго, таким образом, может стать «лисьим ду хом». Существуют два основных вида кицунэ: мёбу, или божественная лисица, часто ассоциируемая с Инари, и ногицунэ, или дикая лисица (дословно «полевая лисица»), часто, но не всегда, описываемая как злая, имеющая злой умысел.

У кицунэ может быть до девяти хвостов. В целом, считается, что чем старше и сильнее лиса, тем больше у неё хвостов. Некоторые источники утверждают даже, что кицунэ отращивает дополнительный хвост каждые сотню или тысячу лет своей жизни. Однако, лисы, встречающиеся в сказках, почти всегда обладают одним, пятью, или девятью хвостами.

Когда кицунэ получают девять хвостов, их мех становится серебристым, белым, или золотым. Эти кюби но кицунэ («девятихвостые лисицы») получает силу бесконечной проницательности. Похожим образом в Корее говорится, что лиса, прожившая тысячу лет, превращается в кумихо (дословно «девятихвостая лисица»), но корейская лиса всегда изображается злой, в отличие от японской лисы, которая может быть как благожелательной так и недоброжелательной.­ В китайском фольклоре также есть «лисьи ду хи» во многом схожие с кицунэ, включая возможность девяти хвостов.

В некоторых историях кицунэ испытывают сложности с прятанием своего хвоста в человеческом обличье (обычно лисы в таких историях имеют всего один хвост, что может быть указанием на слабость и неопытность лисы). Внимательный герой может разоблачить обернувшуюся человеком пьяную или неосторожную лису, разглядев сквозь одежду её хвост.

Одной из знаменитых Кицунэ также является великий дух-хранитель Кюби. Это дух-хранитель и защитник, помогающий юным «заблудшим» душам на их пути в текущей инкарнации. Кюби обычно остаётся ненадолго, лишь на несколько дней, но в случае привязанности к одной душе, может сопровождать её годами. Это редкий тип кицунэ, награждающий нескольких счастливчиков своим присутствием и помощью.

В японском фольклоре кицунэ часто описываются обманщиками, иногда при этом очень злыми. Кицунэ-обманщик используют свои магические силы для шалостей: те, что показываются в благожелательном свете, стремятся выбирать своими целями слишком гордых самураев, жадных купцов и хвастливых людей, в то время как более жестокие кицунэ стремятся мучить бедных торговцев, фермеров и буддийских монахов.

Ещё кицунэ часто описывают как любовниц. В подобных историях обычно присутствует юный мужчина и кицунэ, принявшая вид женщины. Иногда кицунэ приписывается роль соблазнительницы, но часто подобные истории скорее романтические. В таких историях юный мужчина обычно женится на красавице (не зная, что это лиса) и придаёт большое значение её преданности. Во многих таких историях присутствует трагический элемент: они заканчиваются обнаружением лисьей сущности, после чего кицунэ должна покинуть своего мужа.

Самая старая из известных историй о жёнах-лисицах, которая даёт фольклорную этимологию слова "кицунэ", в этом смысле является исключением. Здесь лиса принимает вид женщины и выходит замуж за мужчину, после чего эти двое, проведя нескольких счастливых лет вместе, заводят нескольких детей. Её лисья сущность неожиданно открывается, когда в присутствии многих свидетелей она пугается собаки, и, чтобы спрятаться, принимает свой истинный облик. Кицунэ готовится уйти из дома, но муж останавливает её, говоря: «Теперь, когда мы были несколько лет вместе и ты дала мне нескольких детей, я не могу просто забыть тебя. Пожалуйста, пойдём и поспим». Лиса соглашается, и с тех пор возвращается к своему мужу каждую ночь в образе женщины, уходя наутро в образе лисы. После этого её стали называть кицунэ — потому что в классическом японском кицу-нэ означает «пойдём и поспим», в то время как ки-цунэ означает «всегда приходящая».

Потомству браков между людьми и кицунэ обычно приписывают особенные физические и/или сверхъестественные свойства. Конкретная природа этих свойств, однако, сильно меняется от одного источника к другому. Среди тех, у кого, как считалось, есть подобные экстраординарные возможности — известный оммёдзи Абэ но Сэймэй, который был ханъё (полудемоном), сыном человека и кицунэ.


"Виды" и названия кицунэ:"Виды" и названия кицунэ:

Бакемоно-Кицунэ — волшебные или демонические лисы, такие, как Рейко, Кико или Корио, то есть какой-то вид нематериальной лисы.

Бьякко — "белая лиса", очень хорошее предзнаменование, обычно имеет знак служения Инари и выступает посланником Богов.

Генко — "чёрная лиса". Обычно — добрый знак.

Йако или Йакан — практически любая лиса, то же самое, что и Кицунэ.

Кико — "спиритическая лиса", разновидность Рейко.

Корио — "преследующая лиса", разновидность Рейко.

Куко или Куюко (в смысле «у» с призвуком «ю») — "воздушная лиса", крайне плохая и вредная. Заминает равное с Тенгу место в пантеоне.

Ногицунэ — "дикая лиса", в то же время используется, чтобы различать "хороших" и "плохих" лис. Иногда японцы используют "Кицунэ", чтобы назвать хорошего лиса-посланника от Инари и "Ногицунэ" — лис, совершающих проказы и хитрящих с людьми. Тем не менее, это не настоящий демон, а скорее озорник, шутник и трикстер. По поведению напоминают Локи из скандинавской мифологии.

Рейко — "призрачная лиса", иногда не находится на стороне Зла, но определённо нехорошая.

Тенко — "божественная лиса". Кицунэ, достигший возраста 1000 лет. Обычно у них 9 хвостов (и иногда — золотая шкурка), но каждый из них или очень "плох", или благожелателен и мудр, как посланник Инари.

Шакко — "красная лиса". Может быть как на стороне Добра, так и на стороне Зла, то же самое, что и Кицунэ.

Слово о лисице и ее сыне (Higaki-no go)

Слово о лисице и ее сыне

В давние времена, в правление государя Киммэй [при жизни его звали Амакуни Осихаруки Пиронипа, и он управлял страной из дворца Канадаси, что в Сикисима], некий муж из уезда Оно провинции Мина вскочил на коня и отправился искать пригожую невесту. В широком поле повстречалась ему красивая девушка. С готовностью она подошла к нему. Он же подмигнул ей и спросил: "Куда путь держишь, девица?" Та отвечала: "Я ищу доброго мужа". И еще он сказал: "Хочешь стать моей женой?" Она ответила: "Да, хочу". Он отвез ее в свой дом, они поженились и стали жить.

Прошло немного времени, жена забеременела и родила сына. Тогда же, пятнадцатого дня двенадцатой луны, ощенилась и их собака. Завидев хозяйку, щенок всегда злобно смотрел на нее, свирепел и обнажал клыки. Хозяйка испугалась и велела мужу: "Забей собаку до смерти". Но он жалел ее и не убивал.

Во второй или третьей луне, когда собирался ежегодный налог рисом, хозяйка пошла в сарай, где женщины толкли рис в ступках, чтобы накормить их. Щенок залаял на хозяйку и погнался за ней, норовя укусить. От страха и ужаса она обернулась лисицей и вспрыгнула на изгородь. Увидев это, хозяин сказал: "Между мной и тобой был рожден сын и потому не смогу забыть тебя. Приходи почаще и спи со мной". Она так и делала – приходила и спала с ним. Поэтому ее и назвали Кицунэ.
Однажды она пришла в алой юбке и была прекрасна. Когда она уже надела юбку и собиралась уходить, он посмотрел на нее и пропел песню любви:

Я
Полон любви
После
Минуты свидания.
Она ушла.

Потому-то муж и нарек их сына именем Кицунэ. После пожалования ранга, его стали называть Кицунэ-но Атаэ. Сын был очень силен и бегал быстро – как птица летает. Род Кицунэ-но Атаэ берет начало с этих пор.


Это первое японское упоминание о лисах-оборотнях (Нихон Рё:ики – Японские легенды о чудесах, Свиток 1, Глава 2). Оно относится к 822 году. Собственно, с тех пор в японских представлениях о них мало что изменилось. Впрочем, разберем по порядку…

Автор этих строк верит, что появлением лис-оборотней Япония обязана китайскому влиянию. Собственно, в тех самых Нихон Рёики едва не половина историй – украдены из китайских сборников подобной тематики. Почему в наш обиход кицунэ вошли гораздо прочнее, чем господа Ху блистательного Ляо Чжая – загадка для меня. Возможно, дело в воздействии японского кино, возможно – в переводах Веры Марковой, которая настолько хорошо переложила японские сказки на русский, что мы впитываем их едва ли не с молоком матери. А может быть, к этому приложили руку братья Стругацкие – я, по крайней мере, впервые узнала о кицунэ из комментария к "Понедельнику…"

Здесь, пожалуй, следует сказать несколько слов о дальневосточных оборотнях в целом. Лисы среди них – не единственные, хотя, пожалуй, и самые яркие представители. В японской низшей мифологии чаще всего встречаются оборотни четырех видов: барсуки, лисицы, кошки и мыши. Из них у первых двух прослеживаются четкие параллели с китайскими аналогами – впрочем, трудно сказать, какая часть поверий была непосредственно принесена в Японию переселенцами с континента V-VII веков н.э., а какая – заимствована через литературу на протяжении следующего тысячелетия. Однако отношение к ним у японцев и китайцев весьма отличалось – и здесь мне придется для удобства разделить дальневосточных оборотней на несколько групп. (Данная классификация ни в коем случае не претендует на научность.)
a) Оборотни-убийцы. Единственная разновидность, знакомая европейскому фольклору. Такое существо может прикрываться сколь угодно благими намерениями, но в конце концов всегда губит человека, который с ним связан – путем физического уничтожения или выпивая жизненные силы. Лисы в этой группе встречаются редко, зато частый персонаж подобных историй – женщина-змея.
b) Оборотни-проказники. Персонажи скорее сказок и быличек, чем мифов и высокой литературы. Именно в этот незавидный статус были в конце концов низведены японские лисы и барсуки. Но я все же надеюсь порадовать вас некоторыми рассказами об их похождениях.
c) Оборотни-личности. Самый интересный класс. Разумеется, наша Хигаки-сан относится к нему. Как и древняя лисица из эпиграфа. Как и китайские куртизанки. О них и поговорим.

Естественная продолжительность жизни лисы-оборотня очень велика – что-то около 900 лет в японской традиции, в китайской, похоже, бывает и меньше, но в любом случае дольше, чем у человека. Характер может быть самый разный, как и у людей, но в конфуцианском обществе особенно заметна некоторая их фривольность:

С этих пор Инь [лучший друг главного героя истории – прим. Миранды] стал щедро посылать красавице Жэнь все, в чем она нуждалась: топливо, зерно и мясо. Когда она выходила из дому, Инь нередко сопровождал ее на лошади, в экипаже или пешком, и она никогда не противилась. Эти ежедневные прогулки были для него великой радостью. Вскоре их связала тесная дружба. Жэнь дарила ему все, кроме любовных утех. (Шэнь Цзицзи (династия Тан), "Женщина-оборотень")

Где еще вы видали в Китае такие свободные нравы? И при этом лиса хранит верность своему первому избраннику, хотя тот гораздо менее привлекателен, чем повеса Инь. Итак, лисы бывают верными женами, хотя позволяют себе очень многое. Столь многое, что с появлением чжусианства им начинают отказывать в основных человеческих чувствах (то есть, прежде всего, в чувстве долга), лисы объявляются развратницами и опасными демонами – путь в приличное китайское общество им отныне заказан. Да и в любом случае связь человека с лисой редко бывает долгой. Иногда мужчина начинает болеть и чахнуть, не в силах выдержать сожительство с духом, иногда женщина трагически погибает (вот и красавицу Жэнь загрызла собака), а чаще всего лиса просто неожиданно объявляет, что срок ее жизни с этим человеком истек и она должна вернуться в горы.

Волшебные свойства лис из разных историй не поддаются перечислению. Они могут дарить сокровища – как волшебные (что особенно характерно для Японии), так и просто крупные суммы денег – а могут и разорять. Могут предсказывать будущее и насылать миражи. Иногда лиса оказывается чем-то вроде бесплотного духа, способного вселиться в тяжело больного или находящегося в смятении человека. А впрочем, что я – читайте Пу Сунлина (хотя бы вот здесь).

Очарованию лисы способны противиться немногие (разве что старые даосы). Лис-мужчина – изысканный собеседник, глубокий ученый и добрый друг. Любовник лисы-женщины вряд ли когда-нибудь ее забудет, ибо кроме красоты она наделена невероятными безднами женской мудрости. Особенно показательна в этом плане история из "Двенадцати башен" Ли Юя (всем очень советую прочесть эту книгу!) о советах лисицы, как отвадить мужа от наложницы и вернуть его привязанность законной жене. Заметьте, никаких чар, сплошная головология!

Лисьи семьи весьма обширны – если ваш друг наслаждается обществом кицунэ, а вам завидно, она всегда сможет познакомить вас с одной из своих многочисленных сестриц, кузин или тетушек. На лисов-мужчин (ведь не только случайными связями оборотни продолжают свой род) можно положиться и в торговых делах, и в вопросах карьеры. Но… это все Китай.

Японский лис – фигура более значительная. Вспомним хотя бы бога Инари – того самого, которому приносят жертвы в праздник урожая. Нигде не смогла я найти объяснения, почему именно лис связан с рисом (хм… китайский акцент, может быть?). Но в любом случае и зооморфное божество национального масштаба, и местные ками – горные духи (в одной сказке торговцу рисовыми колобками помогал лис-невидимка), зачастую злокозненные, – являются чем-то большим, чем просто демонические создания, они слишком крепко привязаны к земле, чтобы не обладать всей ее силой.

И напоследок – чтобы не застрять в этом торжественном настроении – пара историй про лис-проказниц.

Одна из историй рассказывает о том, как лиса любила морочить путникам голову, сидя по ночам на ветке и притворяясь луной. Как найти дорогу, если светила показывают не туда? Наконец, нашелся один хитрец, который, увидев фальшивую луну, начал восхищаться. "Эта луна, – дескать, – гораздо лучше настоящей. И полнее, и ярче". Лиса и рада стараться. "Вот только очень уж низко висит. Нет, не так, левее, еще, еще". Лиса вытянулась во весь рост – да и сорвалась с ветки. Опозоренная, убежала она в чащу – и больше ее с тех пор никто не видел.

честно стыренное от сюда

И еще одна интересная статья " Беседа о лисьих проделках"

PS: сюда постепенно в коvменты буду складывать найденные мной легенды об хитрых оборотнях-лисах ^__^

@музыка: Black Lagoon OST

@настроение: довльное

@темы: ссылки, Япония, мифология, мифы, легенды, честно потыренное, хэнгэёкай

Название: " Гордость клана. Убийца тщеславия." Часть №3
Автор:  Shinsoo
Бета:  Chim-era
Фэндом: Naruto
Рейтинг: G
Пейринг: Итачи и Мадара, Микото и Сарутоби, мелькает канонично мертвый Фугаку, мимо пробегает Саске
Жанр: мистика
Размер: Мини.
Дисклеймер: ни на что не претендую, все герои принадлежат Кишимото-сан.
Предупреждение: Микото тут, ну, не совсем, а точнее совсем неканоничная.


Это плата за гордыню и тщеславие.Все люди одинаковы. И любую жизнь одинаково легко оборвать, будь то ребенок, старик, женщина или шиноби. Человеческие тела так хрупки. Люди строят планы, суетятся, кричат громкие бесполезные слова – но итог всегда один. Итог - смерть. Она ровняет тиранов и святых, дайме и нищих, детей и стариков, друзей и врагов. Кто-то цепляется за жизнь сильнее, кто-то слабее, но никому не убежать от нее, не обмануть. И конец предрешен для всех. Дом непривычно тихий и темный, ставни распахнуты, позволяя вечернему ветру беспрепятственно гулять по комнатам. Сегодня такая огромная полная луна. Бледным глазом она заглядывает в окна дома, обесцвечивая краски, словно впитывая в себя все многообразие цветов, оставляя лишь тусклые бесформенные тени. Тишина давит на уши, словно он нырнул в очень глубокий омут, погрузившись в толщу темной воды. И оттого самый ничтожный звук сопоставим с грохотом горного обвала. Мерный тик часов в кабинете отца, журчание воды в саду. Кажется, сейчас он способен услышать даже шелест крыльев ночного мотылька. Итачи никак не может отделаться от ощущения, что он спит, и все это просто ночной кошмар. Хочется ущипнуть себя за руку и проснуться, прогнав дурной сон, перевернувшись на другой бок. Но нет, у ног его лежат трупы отца и матери, и улицы квартала Учиха также завалены мертвыми телами. И это не сон. Это плата за гордыню и тщеславие.
Руки мелко дрожат, и капитану АНБУ стоит немалых усилий вот так вот стоять, не захлебываясь рыданиями, не крича истерично или бессмысленно воя раненным зверем над трупами родителей. «Это сделал я», - холодная мысль, как спасательный круг, не позволяющий ему сорваться, вспоминая серьезный голос Мадары, предлагавший расправится с родителями за него. Итачи отказался, это его путь, и он не вправе перекладывать свой выбор на другого. Тогда это показалось еще более неправильным, чем то, что убийство ему пришлось совершить собственными руками. И сейчас он цеплялся за эту решимость из последних сил, удерживаясь на грани подступающего безумия. Саске еще не вернулся с тренировок, и потому он все еще здесь, терпеливо дожидается младшего брата. Перед глазами скользят воспоминания, медленно уводя по дорогам памяти. У него есть время подумать, пока Саске не придет. О чем только? Память так обманчива, пряча неугодное ей, и высвечивая незначительное, смещая акценты и изменяя значение событий. Темный тихий дом вселял в душу какой-то потусторонний необъяснимый страх. Это казалось глупым, но поделать с этим Итачи ничего не мог. Можно подумать это первые люди, которых он убил. Все люди одинаковы. И любую жизнь одинаково легко оборвать, будь то ребенок, старик, женщина или шиноби. Человеческие тела так хрупки. Люди строят планы, суетятся, кричат громкие бесполезные слова – но итог всегда один - смерть. Она ровняет тиранов и святых, дайме и нищих, детей и стариков, друзей и врагов. Кто-то цепляется за жизнь сильнее, кто-то слабее, но никому не убежать от нее, не обмануть. И конец предрешен для всех.
Мрачные мысли текут, словно мимо него, не задерживаясь в голове, лишь оседая тошнотворной горечью на губах. Отчего-то упорно хочется вымыть руки. Это так глупо, по-детски. Разве можно отмыться от клейма отцеубийцы, предателя. Никакое мыло не поможет, кровь можно смыть лишь кровью. Его судьба решена, надо только дождаться. Вот только… что «только» Итачи додумать не успевает, в тишине мертвого дома отчетливо раздаются чьи-то шаги. Шлёп-шлёп. Босые пятки с характерным звуком стучат по половым доскам на втором этаже. Мадара?! Нет. Шаги слишком легки для взрослого человека, и слишком неосторожны для шиноби. Саске?! Но как братишка мог очутиться на втором этаже, незамеченным проскользнув в дом?
- Что-то не так? – вкрадчивый голос, появившегося в дверях Мадары раскатом грома разрывает тревожную тишину, заставляя Итачи вздрогнуть. – Жалеешь?
Жестокий спокойный взгляд в ответ и кивок наверх, Итачи не собирается тратить время на бесполезные ответы. Да и незачем ублюдку знать, что творится на душе. Мадара задирает голову, прислушиваясь. Несколько долгих секунд ничего не происходит, а затем вновь отчетливо раздается шлепанье чьих-то пяток. «Неужели все-таки Саске, но…» додумать он уже не успевает, торопясь обогнать Мадару, буквально взлетая вверх по лестнице. Движения отточены до автоматизма, заставляя тело двигаться еще до того, как мозг осознанно обработает информацию. И убийца невидимкой застывает возле дверей в комнату брата. Чутко ловит мгновения, вслушиваясь в звуки за дверью. Тихо. Аккуратно приоткрыть дверь – никого. Он ошибся? Недоверчивое удивление, нет, невозможно. Звук шагов точно слышался здесь. И вновь тревожное ожидание. Шлеп-шлеп. Миг на ориентацию, и двери родительской спальни распахиваются от удара. Пусто. За спиной тенью возникает глава Акацуки и, пока удивленный парнишка теряет секунды, пялясь на залитую лунным светом комнату родителей, уверенно скользит внутрь. Кошачья неуловимая походка скрадывает звуки шагов, превращая опытного шиноби в подобие бесплотного призрака. Мадара обходит комнату по периметру, переступая через разбросанные по полу вещи. Мать как раз разбирала шкафы, когда он вернулся домой, не к месту вспоминает Итачи, наблюдая за осторожным передвижением сообщника. Мадара застывает, прячась в тени стены, выглядывает в распахнутое окно. Занавески испуганно вздрагивают под легкими потоками ветра, словно пытаясь отстраниться от чужака в маске с единственным горящим багрянцем глазом. Ожидание кажется невыносимым, но терпение – одно из многих достоинств шиноби, ни один другой человек не умеет так ждать, как безмолвные убийцы ночи. Тревожное ожидание разбивается звоном стекла.
- Кухня, – одними губами обозначает место встречи подросток прежде чем сорваться с места. Мадара же просто выскакивает в окно.
Ветер свистит в ушах, когда мальчишка не тратя время на лестницу сигает через перелила и пружинисто приземляется на ноги. Разворот. Удар. Жалобный треск разлетающихся щепками дверей. И вновь лишь знакомый силуэт Мадары в разбитом окне кухоньки. Теперь очередь Итачи обследовать помещение, проверяя полки и заглядывая под стол. Никого. Но ведь кто-то должен был разбить окно. Лишь на кухонном столе под окном среди битого стекла взгляд цепляет отчетливый след птичьих лап. А в раковине обнаруживается черное воронье перо. Чертовщина какая-то! Птица не могла разбить окно, или могла, но тогда где кровь? Да и шаги явно принадлежали человеку. Странное чувство злости пополам с досадой холодной водой окатывает Итачи. И уже явно срываясь, парень начинает метаться по кухне, переворачивая все вверх дном, распахивая дверцы шкафов и выдвигая ящики. Никого! Тяжело дыша, он останавливается лишь через пару минут, не сразу понимая, что его кто-то держит.
- Я думал, у шиноби скрытого Листа куда лучше с нервами, – Мадара не смеется, но все же эта фраза заставляет крепко стиснуть кулаки.
- Я больше не шиноби Листа, – злой ответ, но Итачи уже становится стыдно за свой срыв, – я теперь нукэнин.
Мадара что-то хочет возразить, но не успевает. Отчетливый торопливый топоток пробегает по коридору за их спинами и, поскрипывая ступенями лестницы, забирается наверх. Оба шиноби срываются с места на пределе своих возможностей в попытке поймать неизвестного свидетеля их преступления.
- Бесполезно, – наконец, после очередной неудачи выносит вердикт Мадара. – Разделимся.
Итачи молча кивает и, развернувшись, уходит, беря на себя первый этаж. Теперь его движения вновь аккуратны и невесомы, глупо соревноваться с невидимкой в скорости, остается лишь надеяться застать врасплох. Глаза наследника теперь уже не существующего клана горят сложным рисунком силы, чутко ловя любое движение. Странно, но отчего-то очень не хочется оставаться одному в темных пустых коридорах потерявшего хозяев дома. Итачи безмолвно матерится, проклиная свое воображение, которое упорно воскрешает в памяти какие-то бестолковые детские страшилки. Он – воин, бесстрашный бездушный убийца, и боится темноты. Расскажи кому, даже на смех не подымут, просто не поверят. Но спину покрывает холодная испарина, и даже стук собственного сердца кажется чудовищно громким. Он – сильнейший шиноби клана, гордость клана Учиха – боится темноты. Иногда Итачи казалось, что темнота не любит его, часто по ночам его мучили кошмары, особенно в детстве. Он просыпался весь в слезах от звука собственного крика, а потом подолгу не мог уснуть, настороженно следя за темнотой, таящейся в углах комнаты. Отец смеялся и часто оставлял в его комнате включенную лампу.
И теперь вот опять, все сначала только рядом уже нет отца. А мать, мать никогда к нему не приходила тогда. Итачи останавливается, не в силах сделать ни шага прислонившись к стене, прикрывает глаза рукой. Микото вообще, казалось, не замечала его, все ее внимание было сосредоточено на Саске, когда тот появился. Все внимание? Итачи повторил про себя, мерно растягивая слова, как ребенок, который нарочно расковыривает ранку: все внимание Саске. Неужели он, и правда, так думал? Сейчас его волновал не столько вопрос, сильно ли соответствуют правде его мысли, сколько то, что именно он думает и почему. Может, он ревновал? Это было бы как-то неловко, ведь младший братишка тянется к нему, цепляется, как вьюнок за уже окрепшее деревце. Хотя, пожалуй, пока ему не исполнилось десять, он и правда ревновал. Пока однажды одна единственная ночь не изменила его жизнь. Тьма тогда обступила его особенно плотно, казалось, протяни руку и ты ощутишь ее жесткую блестящую шерсть под пальцами. Она подкрадывалась к нему, тянула холодные липкие пальцы страха, сдавливая горло. Он не помнил, как его обняли чьи-то теплые чуткие руки, притянули к себе, как ласковый голос зашептал малопонятные слова, которые неожиданно принесли спокойствие. Тьма отступила, боязливо шипя.
Итачи зло встряхивает головой, прогоняя воспоминания, и двигается дальше. Теперь мать тоже мертва. И сожаления уже бесполезны, вот только отчего его не отпускает чувство, что он что-то упускает, что-то очень важное? Пальцы неосознанно крутили, захваченное с кухни перо. Птица не могла разбить окно, не поранившись при этом, может быть, перо случайно залетело в кухню. На старой сливе, растущей в саду, действительно было вороново гнездо, только оно уже давно пустовало. Когда-то старший сын Фугаку потратил много времени и хлеба, приручая жившего там ворона. Но что стало с птицей, и куда она пропала потом, Итачи не помнил. Странно, но он даже не мог вспомнить, когда именно пропал ворон, хотя птица прилетала к окну его комнаты каждый вечер за лакомством. Итачи нахмурился, мысленно перебирая в голове даты и события. По его подсчетам получалось, что ворон пропал примерно три года назад, как раз когда произошел тот его срыв. На следующий день пришли рабочие менять в его комнате стекла, с тех пор ворон пропал. Стекла меняли тогда только в его комнате, почему?
Шиноби останавливается, осматривая кладовку под лестницей. Куча старых якобы нужных вещей, но ничего подозрительного. Шагов тоже больше слышно не было. Идиотизм, он беспокоится о бесполезной птице, пропавшей черт знает когда, в то время как там, за соседней дверью, лежат трупы его родителей. Это что, прогрессирующая шизофрения? Вынырнув безмолвной тенью из-под лестницы, Итачи застыл. Отчетливое ощущение чужого присутствия ударило по напряженным нервам искристым разрядом молнии, обжигая пальцы холодком гладкой стали куная. Плавный поворот, сглаженное движение скрывает за неторопливой мягкостью готовность к смертельному броску. Медленные тягучие движения, и вот его взгляду открывается прихожая, где в синеватых пятнах лунного света на полу лежат отец и мать. Но еще одна фигура явно лишняя, над родителями склонился какой-то болезненно худой ребенок примерно одно возраста с Саске, может, чуть старше. За давно не мытыми торчащими во все стороны вихрами лица не видно, но и без того ясно, что ребенок внимательно разглядывает лица мертвецов. Одетый в какое-то невообразимое рванье, он кажется беспризорником или бродяжкой. Вот только никакой бродяжка не может дурить двух шиноби такого уровня, как Итачи и Мадара. Кунай срывается с пальцев, но до цели не долетает, банально зависнув прямо в воздухе перед пацаном. И тот подымает голову, встречаясь с Итачи горящим огнем взглядом с черными узкими щелями вертикальных зрачков. Тонкогубый рот растягивается в дикой улыбке, показывая неровный ряд тонких острых зубок. Так же медленно, как совсем недавно сам Итачи, мальчонка подымается на ноги, по-птичьи склонив голову на бок. Тощие руки с растопыренными пальцами расходятся в стороны, голая грязная пятка скользит вверх. И мальчишка замирает в какой-то нелепой позе на одной ноге. Капитан АНБУ, следя за странными действиями незваного гостя, не замечает, как из его пальцев выскальзывает на пол второй, приготовленный для броска, кунай. Острозубый рот по-лягушачьи открывается, произнося какие-то слова, и Итачи хмурится, силясь если не услышать, то хотя бы прочесть по губам смысл беззвучных фраз.
- Отец! Мама! – истошный полный ужаса вопль разбивает иллюзорную тишину дома, заставляя старшего брата, вздрогнув, сбросить морок. И оглушающим звоном стекла разбивается память, единым махом вываливая на Итачи воспоминания о той ночи. Как ручной ворон в исступлении бьется снаружи об оконное стекло и, наконец разбив его, с ворохом черного пуха и перьев падает окровавленной тушкой на подоконник. В тот же миг дверь распахивается, и в ярком теплом свете дверного проема появляется фигура матери, чужие тяжелые слова страшно звучат на незнакомом языке, высвечивая комнату яркой вспышкой белоснежного света, разгоняя носатые тени, что подкрадывались к сжавшемуся в калачик на постели мальчишке. Кажется, Итачи просто моргнул, отвлекшись на воспоминания и голос братишки, а неизвестный гость уже пропал, оставив после себя лишь легкую дымку ночного тумана и четкое ощущение нереальности происходящего.
- Саске! Уходи! – ответный крик, и лишь потом Итачи понимает, что сморозил глупость, руша своим криком свои же планы. Но Саске не послушался, и шорох отодвигаемых детскими ручками брата дверей смешивается с далеким глухим криком ворон, где-то на окраинах квартала клана Учиха.


А на утро в селении пошел дождь. Мелкий нудный дождик зарядил с самого утра, словно сама природа оплакивала гибель великого клана. Ужасная весть, птицей разлетевшись по селению, нарядила деревню в черные траурные одежды. Единственный выживший младший сын главы клана был определен в госпиталь, ранений, как поговаривали, у несчастного мальчика не было, но душевное состояние было тяжелое. Но самое чудовищное было то, что среди жителей ползли упорные слухи, что виновник преступления не кто иной, как старший брат выжившего – Учиха Итачи. Официальных заявлений пока не было. Только церемонию погребения погибших назначили на начало следующей недели, да в связи с масштабностью совершенного преступления сам третий Хокаге объявил, что деревня временно находится на военном положении. А пока… пока деревня пыталась оправится от шока. Молчаливыми серыми тенями скользили по неприветливым мокрым улицам ее жители, тихо переговариваясь, делясь новостями. Удвоенны были караулы на стенах. И все же все проходит, все забывается, и постепенно случившаяся трагедия под бременем повседневных забот стала отступать. А дождь все шел, словно не желая забывать, также как и черноволосый мальчик, одиноко сидящий за больничным окном. В палату Саске заходили только следователи и медсестры, ни те, ни другие не волновали его. Даже третий Хокаге, находивший слова для каждого в деревне, не пришел к нему. Странное дело, но третий, отчего-то забросив все дела после гибели клана Учиха, дни напролет теперь сидел возле западной дороги, вглядываясь в сероватую стену капель, словно ожидая кого-то. Лишь на третий день со стороны деревни послышался легкий стук гета, и вскоре в легкой дымке дождя показалась одинокая женская фигура в простеньком дорожном кимоно. Бледно розовый зонтик в тонких руках плохо спасал женщину от косых струй, а робкие попытки обходить многочисленные лужи казались смешными, проще уж было вообще не выходить в такую погоду из дома. Но вот она поравнялась с сидящим возле дороги старым шиноби, робко улыбнувшись, кивнула, видимо, признав в старике главу деревни, и поспешила дальше.
- Все-таки уходишь? – окликнул женщину Сарутоби.
Та остановилась, но так и не обернулась на его голос.
- А что теперь будет с Саске, ты подумала? – скользнувшее в голосе старика обвинение тут же исчезло. – Неужели ты никак не можешь остаться?
Молчание. И Сарутоби, тяжело вздохнув, подымается со скамейки, но лишь для того, чтобы опуститься на колени, склонившись в глубоком поклоне.
- Простите меня, госпожа. Это все моя вина.
Зонтик вздрагивает, и незадачливая странница все же оборачивается, долго смотря на замершего в поклоне старика темными бархатными глазами.
- Никому не дано знать истинной цены своих действий, – тихий нежный голос полон печали. – Не кори себя. Вся эта история началась задолго до твоего рождения, и кто виноват, что закончилась именно сейчас? – короткий семенящий шажок скрадывает расстояние, и вот уже путница опускается на корточки рядом с не поднимающим головы третьим Хокаге. – Встань. Увидит еще кто. Или простудишься, – грустно смеется женщина, робко проводя узкой ладошкой по седым волосам старика. – Когда птенцы вырастают, чтобы жить дальше им надо самим встать на крыло. Я дала им все, что могла, дальше им придется лететь без меня. Да и оставаться здесь дольше мне уже опасно, мои сородичи уже здесь, и хотя Итачи преподнес мне дорогой подарок, я не думаю, что моя смерть надолго собьет их со следа. Единственное, что меня печалит – это разлука с тобой. Но и твое время подходит к концу. А я не хочу видеть твою смерть. Ведь даже сейчас ты не изменишь своего решения и не примешь моего дара, - женщина медленно убирает руку, но лишь для того, чтобы прижать к груди непослушные пальцы, что не хотят терять тепло человеческого тела. - Что ж, прощай Сарутоби-кун. Мне тоже жаль, что все так закончилось. Но любовь демона порой бывает опаснее его ненависти, – подавшись назад, она медленно подымается. – Прощай. Я не буду желать тебе покоя, твой покой я унесу с собой, - печальный взгляд, словно остывая в унылых слезах угасающего дня, теряет теплоту, проснувшуюся, было, в нем, устремляется куда-то вдаль. Кажется, что женщина сейчас говорит сама с собой. - Но моей вины в том нет, так как ты забрал мое сердце. И ни я, ни ты не в силах вернуть друг другу чужое. Прощай, маленький человек.
Сарутоби не сразу смог поднять голову, чувствуя, как по щекам катятся соленые капли дождя. Слишком больно оказалось видеть, как медленно растворяется в холодных струях дождя одинокая фигурка женщины.
- Прощай, тэнгу но химе.

***

как вариант второе название третий части "Вороны" но я так и не решила которое лучше. Так что пока вылеживавется пусть будет так. Жаль только конец все таки смазала.
Тэнгу-японский гоблин, "убийца тщеславия"

Тэнгу (японск.: буквально "Небесная собака", Тенгу, Tengu, Ten-gu; китайск.: Тянь-хоу, Тяньгоу, Тин Коу, Tien Kou), японский гоблин, "убийца тщеславия"

В буддистских и синтаистских традициях Китая, а затем и Японии, могущественные духи гор и лесов, некий аналог европейского гоблина или лешего. Первоначально изображался как крылатая лисособака (Тяньгоу — "Небесная собака"), но довольно быстро обрёл более человеческий облик с птичьими признаками — клювом (длинным носом) и крыльями. Карасу (Karasu), разновидность тэнгу, изображался как злое подобное вороне существо с телом человека, крючковатым лицом, маленькой головой, размашистыми крыльями и тяжелыми когтями. В наиболее поздних источниках тэнгу "выступает с облике мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом, с крыльями (в волшебной сказке летает с помощью взмахов чудесного веера), в одежде горного отшельника (ямабуси)" (2), в паре гетов (традиционной японской обуви и деревяннх досочек) и в маленькой монашеской шапке.

Тэнгу приписывают экстраординарные физические способности и навыки владения холодным оружием. Они иногда служат наставниками в искусстве войны и стратегии людям, которых считают достойными. Также благородные тэнгу выступают защитниками святых людей и храмов. Однако существуют легенды, в который тэнгу — это злобные насмешливые существа, стремящиеся всякий раз навредить людям. Это жестокие обманщики, вызывающие пожары, подстрекающие к войнам, а также похищающие маленьких детей и драконов.

По одной версии все тэнгу живут в отдельных колониях под предводительсвом одного лидера; по другой — тэнгу является отшельником, и "любит селиться в старых деревьях с искривленными стволами. В одной из легенд конца XIX века люди, срубившие сосну тэнгу, умерли. Тэнгу любит чистоту, не терпит приближения людей, морочит путников в горах, лесорубов, пугает их громовым хохотом или изображает треск срубленных деревьев." (2) Кроме того тэнгу терпеть не могут высокомерия, предубеждения и тщеславия, особенно когда речь идет о буддистских священниках и самураях. Так к концу эпохи Камакура52 тэнгу становится главным в литературе средством для критики и уличения греховности духовенства, защитником Дхармы (законов буддизма). "По народным поверьям, после смерти в тэнгу может превратиться гордец или человек, не избавившийся при жизни от злобы" (2), не познавший истины священник или лжец, использующий орудия веры в своих целях.

Вера в тэнгу была настолько сильна, что даже в 1860 году правительство Японии отправляло им официальное прошение освободить провинции, через которые проезжал сёгун.



Основными разновидностями тэнгу являются:

Карасу тэнгу (Karasu Tengu, Котэнгу, Kotengu, "ворон" тэнгу, младший тэнгу)
Древняя форма тэнгу, изображаемый как злое подобное вороне существо с телом человека. Он похищал взрослых и детей, разжигал пожары и разрывал тех, кто преднамеренно повреждал лес. Иногда карасу тэнгу освобождал похищенных им людей, но такие "счастливчики", оставшись в живых, возвращались домой слабоумными.

Ямабуси тэнгу (Yamabushi Tengu, Даитенгу, Daitengu, горный монах-отшельник тэнгу)
Тэнгу, ставший за столетия более похожим на человека внешне и взявший на себя защитную роль в делах людей. Тэнгу может превратить себя в мужчину, женщину, или ребенка, но его основной образ должен быть босым, блуждающим, пожилым отшельником, горным монахом ямабуси с чрезмерно длинным носом. И волшебный барсук тануки и лиса кицунэ, способные принять человеческий облик, в некоторых японских традициях являются проявлениями животного начала Тэнгу.












 

@музыка: Enigma

@настроение: усталое

@темы: мистика, Япония, мифология, Naruto, легенды, фандомное

Попроси обманщицу принести тебе курицу
– она принесет гуся.
автор сама о себе и своих обещаниях

Название: " Гордость клана. Колыбельная" Часть №2
Автор: Shinsoo (гордо так Я!)
Бета:  Chim-era
Фэндом: Naruto
Рейтинг: G
Пейринг: Микото и Итачи, мелькает Фугаку
Жанр: мистика
Размер: Мини.
Дисклеймер: ни на что не претендую, все герои принадлежат Кишимото-сан. Слова колыбельных принадлежат их авторам.
Предупреждение: Микото тут, ну, не совсем, а точнее совсем неканоничная.

Тыс-с-с. Тише. В небе темнеет, солнце стареет, день умирает, ночь наступает. Спи, моё счастье, я от ненастья сон твой укрою звёздной фатою, тихою песней, чтоб интересней были виденья, взлёты, паденья, сладкие грёзы, тайны и слёзы, радость желанья, грусть расставанья. Чтоб в час рассвета, вспомнив всё это, ты улыбнулся и не проснулся…
«Но ты умеешь лучше - это даже я знаю!» эти слова снова и снова режут слух, не желая исчезать из памяти. Итачи в очередной раз давит желание перевернуться на другой бок, глупо вертеться в кровати юлой, как маленькому, оттого что сон не идет. Впервые за многое время хотелось свернуться калачиком, как в детстве подтянув колени к груди, и, укрывшись с головой одеялом, тихо ждать рассвета. Страх темноты давно прошел, а привычка осталась. Неожиданно на лоб легла тонкая холодная ладонь.
- Опять не спишь? – нежно скользят по лбу пальцы, убирая челку. Итачи отворачивается, смысла притворяться нет, но досадно, что он опять не услышал, как она вошла. – Идем.
- Не хочу. Я устал, – натягивая одеяло на голову, бурчит подросток. Но обманчиво слабые руки не желают отпускать, и недолгая борьба за одеяло заканчивается проигрышем наследника клана Учиха. «Теперь уже бывшего наследника» мысленно поправляет сам себя молодой шиноби. – Мам! Отстань, - недовольство в голосе даже изображать не надо.
Но в ответ лишь тихий смех, и руки продолжают его тормошить, прогоняя так и не приходивший к нему этой ночью сон.
Ставни открыты, и по полу стелется ночная прохлада, заглядывая любопытной луной сквозь легкие занавески, рождая невесомую игру теней на стенах спальни. Холодный воздух оседает на коже, пробегаясь мурашками по рукам и ногам. Делать нечего и недовольно ворча, Итачи шарит рукой рядом, отыскивая одежду. Микото сидит рядышком терпеливо ожидая, когда сын оденется. Темные глаза ее как всегда устремлены куда-то вдаль, словно ищут что-то давно потерянное в бездонном провале неба. Итачи нехотя бинтует голеностопы, привычным движением пристегивает к поясу сумку с кунаями. И выскальзывает в окно. Можно не вертеть головой и даже не пытаться поймать взглядом неуловимую тень, что двигается рядом с ним. Ни один часовой не заметит их. Юный капитан АНБУ слишком превосходит их в силе, а вторую тень, как порой кажется Итачи, вообще не способен засечь ни один живой. И все же он аккуратно выбирает дорогу, старательно обходя патрули. Итачи впервые страшно, неуверенность тонким льдом застывает в обычно спокойных глазах. Сила. Способности. Предел. Чтобы достигнуть вершин своих способностей, нужна сила. Но как сдержать эту бархатную тьму, живущую теперь где-то в глубине? Что, кажется, только и ждет повода, чтобы выплеснуться наружу. Как? Ведь он не хотел их убивать тогда. Или хотел? Но разве он искал этой силы? Зачем она ему? Если бы не эта сила он не стоял бы перед страшным выбором. Молодой шиноби хмурится, раздражаясь на собственное малодушие. И все же он должен дать ответ завтра, тянуть дальше нет смысла.
Огни спящей деревни остаются далеко позади. Дальше, еще дальше. Туда, где никто не потревожит их. Тихим шелестом переговариваются деревья, заботливо успокаивая шалунишку полночного ветерка. Мысли Итачи далеко, но движения безупречны. Ночной лес дышит тяжелым запахом трав и умиротворен редкими звуками своих ночных квартирантов. Там за лесом начинается горная гряда. Опасные переходы и коварные расщелины, человек редкий гость там. Но именно туда раз за разом уводит Микото своего старшего сына. Женщина то обгоняет занятого мрачными размышлениями Итачи, то останавливается, отпуская вперед, любуясь грациозными выверенными движениями подростка. Сердце матери ликует, напевая песню гордости – это ее сын. Ее мальчик. Ее кровь. Ее! Разве можно отдать такое сокровище в грубые руки мнительного Фугаку, он его только испортит, даже доброе жалеющее всех детей Конохи сердце Сарутоби не сможет его понять, оценить. Она долго держала его на расстоянии от себя, боясь заглянуть правде в глаза. Но нельзя бегать вечно. Её мальчик нуждается в ней, даже если сам еще этого не понимает. Ведь именно он наследник ее силы, ее крови.
Итачи, легко оттолкнувшись от ветки, одним прыжком преодолевает расстояние и приземляется на каменную площадку. Стоит немного, глядя себе под ноги, и, наконец, оборачивается, вставая в стойку.
- Ты же сказал, что устал? – Микото, лениво потянувшись, присаживается на камень неподалеку от сына.
- Тогда зачем ты меня сюда привела? – в голосе шиноби скрытой тоской сквозит промозглый осенний ветер, хотя он вроде бы спокоен, но в том, как упорно он избегает прямого взгляда, как опущены плечи под невидимой ношей, Микото чует боль, тяжелым обручем сдавившую грудь ее сына, отобравшую покой, мешающую дышать свободно.
- Разве я вела тебя? Ты сам выбрал дорогу, – вдали от посторонних глаз Микото менялась, скидывая искусную и так тщательно хранимую маску доброй хозяйки. И сквозь знакомые Итачи с детства черты проступало совсем иное лицо. Итачи хмурится и вновь отворачивается, это лицо сейчас кажется ему особенно чужим. – Тебя что-то беспокоит, дорогой, – это не вопрос, и парень прикусывает губу, лишь бы сохранить спокойствие. – Ничего не хочешь спросить?
- Зачем ты пришла сегодня? – упорно повторяет перефразированный вопрос парень.
- Материнское чутье подсказало мне, что твое сердце терзают сомнения, – эти слова заставляют презрительно фыркнуть, в них нет тепла, даже искусственного, они легки, невесомо падая с губ звенящей пустотой. – Это последний раз, когда мы можем вот так поговорить.
Неловкая пауза разбавлена свистом ветра и стрекотом цикад у подножия гор. Итачи долго молчит, пытаясь просчитать варианты развития ситуации. Ни один из них ему не нравится, но молчание затягивается, мать явно ждет его слов.
- Почему последний? – опасный вопрос, еще опаснее может быть только ответ.
- Интуиция, – тихий смех совсем не то, что хотел услышать Итачи. Микото убирает прядку волос за ухо и, задрав голову, долго любуется луной, прежде чем продолжить. – А потому я хочу тебя предупредить: не пытайся тренировать Саске…
- Ты тоже думаешь, что я собираюсь забрать глаза Саске?! – зло прерывает мать Итачи.
- Нет.
Микото поворачивает голову к сыну, но тот, лишь сжав кулаки, продолжает.
- И ты тоже веришь, что это я убил Сисуи?
- Нет.
- Ты думаешь, мне нужна эта сила? Ты думаешь, я не знаю, чем мне придется платить за нее? После активации Мангекё арингана глаза начинают слепнуть. Ты знаешь, что … - Итачи вовремя замолкает, едва не сболтнув лишнего в запале, – что меня ждет.
- Знаю, – голос Микото непривычно нежен, она протягивает ему руку, словно подманивая зверя, – знаю... Я все знаю. Иди ко мне.
Но Итачи, уже справившись с эмоциями, отворачивается, пряча разгорающийся огонь проклятых глаз. Он был так рад, когда мать подошла к нему, когда окружила заботой, которую он не умел принимать. А теперь чувства смешались, оставляя ощущение, что он окончательно запутался, захлебываясь окружающей его ненавистью, и сил выплыть нет. Отец – он должен предать отца, клан, Саске. А братишка сейчас так рад, что Фугаку, наконец, обратил на него внимание и начал тренировать. Итачи казалось, что лучше сдохнуть или вовсе не рождаться, чем стоять перед таким выбором. А теперь еще и обвинение в убийстве. Но еще хуже осознание, что это он – причина смерти Сисуи, ведь если Сисуи заставили следить за ним, то сомнений в том, кто инсценировал самоубийство, у Итачи не было. Приказ о ликвидации Сисуи и всего клана Учиха мог отдать лишь один человек.
- Я знаю, что ты не убивал Сисуи, – теплое дыхание Микото обожгло шею, он опять не заметил ее движения, а мать уже притянула его к себе, обнимая. – Но это даже хорошо, что он умер, – Итачи дернулся, пытаясь отстраниться. – Правда, хорошо. Ты ведь видел свитки в зале тайных встреч? – глухое недоверчивое молчание в ответ на нежный шепот. – Да, милый, ты прав, это может быть ловушкой, чтобы отпугнуть особо настойчивых. Но ведь ты искал доказательства их подлинности и нашел, – алый взгляд, подаренный Итачи матери через плечо, встречается с таким же обжигающим пламенем в глазах Микото, и та продолжает, отвечая на безмолвный вопрос сына. – Да, и об этих встречах я тоже знаю. Я даже знаю, какой приказ получил мой юный капитан АНБУ, – и Микото, уткнувшись лбом в спину сына, беззвучно смеется. – Мой маленький глупый сын так сильно переживает, что не видит очевидных вещей, – тонкие пальцы ерошат волосы. – Подумай, Итачи, Мангекё шаринган, говорят, может пробудиться только при особых обстоятельствах, как, например, смерть друга. Да? Говорят, после активации этой техники ты начнешь слепнуть. Говорят, что за всю историю клана всего лишь несколько человек смогли получить его, – характерный и привычный рисунок шарингана, знакомый любому в Конохе медленно расплывается в багровых глазах Микото, изменяясь и становясь отражением глаз ее старшего сына. – Говорят, лишь один знает всю правду о шарингане. Но кто тебе сказал, что его имя Мадара? Разве он создал шаринган? Разве ты убил Сисуи, и его смерть заставила пробудиться твою кровь? Или твои глаза стали хуже видеть свет? Часто жизнь людей зависит от того, что они считают истинным или верным, ведь так они определяют свою реальность. Но что такое истина? Всего лишь понятие. Реальность может оказаться миражом, но иллюзии порой так прочны.
- Кто ты? Откуда ты все это знаешь?
- Я твоя мать, – зловещий рисунок блекнет, оборачиваясь спокойной тьмой. – И потому ты должен мне верить. Не пытайся вести Саске путем, что я тебе показала, он не сможет пройти им, как не смог Мадара. Закон силы един для всех, – отвечая на недоверчивый взгляд старшего сына продолжает Микото. - Победитель получает все. Ты старший. Мой наследник. Саске – просто ребенок, талантливый ребенок, но не более того. Ему никогда не догнать тебя. Хотя я бы предпочла, чтобы и ты был обычным. Но судьба распорядилась иначе. Пройдет время, и ты сам все поймешь, а пока поверь, милый, так будет лучше. Пусть все думают, что ты получил силу, убив друга. Их заблуждения – твоя защита, – опасный рисунок все еще горит в глазах Итачи, когда он поддается требовательным рукам и разворачивается лицом к матери. Уже готовый вопрос застревает в горле, когда юный гений слышит следующие слова матери: – Завтра ты пойдешь к Хокаге и дашь свое согласие на операцию. Также будет лучше, если ты сам тоже исчезнешь из Конохи. Ты согласишься с предложением вступить в Акацуки – это будет для тебя полезно.
- Что? Как ты можешь… - но договорить он не успевает, тонкая ладошка прижимается к его губам, останавливая возражения. Но, мотнув головой, сын сбрасывает руку. – Ты понимаешь, на что ты обрекаешь Саске? Неужели его жизнь для тебя ничего не значит? Ты же мать!
- Тс-с-с, - пальцы Микото скользят выше, накрывая теперь глаза Итачи, заставляя вслушиваться в странные смешивающиеся со свистом ветра слова. – Тс-с-с. Тише, – Итачи еще раз дергается, пытаясь отстраниться, но замирает. - В небе темнеет, солнце стареет, день умирает, ночь наступает. Баю-бай, сынок, – странные слова баюльной песни цепляют, прилипая к сознанию, оплетая и лишая сил, постепенно заставляя забыть о тревогах и терзаниях последних дней, позволяя тихому пению матери залечивать израненную душу. - Спи, моё счастье, я от ненастья сон твой укрою звёздной фатою, тихою песней, чтоб интересней были виденья, взлёты, паденья, сладкие грёзы, тайны и слёзы, радость желанья, грусть расставанья. Чтоб в час рассвета, вспомнив всё это, ты улыбнулся и не проснулся, - при последних словах Итачи заметно вздрагивает всем телом, но все так же послушно стоит в объятиях матери. – А кто спать у нас не хочет, пусть со мной поколобродит. Мы Луну, что спать мешает ночью, повернем обратной стороной. Мы пойдем по темной стороне, поглядим на грани дня и ночи, как восходит солнце на луне. В небе темнеет, солнце стареет, день умирает, ночь наступает. Баю-бай, сынок. Завтра в час рассвета, вспомнив все это, ты улыбнешься, но не проснешься.
Женщина разжимает объятия, и гений клана Учиха мешком падает к ее ногам. Лишь ровное спокойное дыхание говорит, не смерть тому причина, а крепкий сон. Микото опускается рядом, осторожно переворачивая сына на спину. Долго вглядывается в спокойное расслабленное лицо, наблюдая, как трепещут ноздри, втягивая воздух, как разглаживаются пролегающие вокруг глаз упрямые морщинки. А затем подымает юношу на руки. Странное зрелище сейчас представляет Микото, с легкостью держащая почти взрослого парня на руках, словно младенца прижимая к груди. Но нет в этой глуши ни души, некому заглянуть в багровые провалы проклятых глаз, что расчерчены невиданным никем ранее зловещим рисунком. Короткие семенящие шажки скрадывают расстояние с немыслимой скоростью, размывая реальность в мутное темное пятно. И вот приветливо шуршат занавески родного дома. И женщина заботливо укладывает сына на футон. Легкими движениями отстегнута сумка и сняты фиксирующие бинты. И одеялом заботливо укрыт крепко спящий подросток, уже почти мужчина. Женщина бесшумно выскальзывает из комнаты старшего сына, и, серой тенью скользнув по стенам дома, невесомо приземляется на пороге собственной спальни.
- Где ты была? – требовательный голос Фугаку гулким эхом разносится в тишине спящего дома.
- Хм, – фыркнув Микото не торопится с ответом. Кажется, все внимание женщины сосредоточено на шкафу с одеждой. Домашняя одежда аккуратной стопкой ложится на циновки.
- Я спросил, где ты была?!
- Гуляла, – переодеваясь и распуская волосы, готовясь ко сну, тихо отвечает Микото. Плавными движениями гребень скользит по волосам, старательно расчесывая волосы. Хозяйка дома подходит к окну спальни. Прозрачный свет луны обнимает темную фигуру, словно окружая свечением, и Фугаку на мгновение забывает о своем раздражении и поселившихся в их доме размолвках. Пальцы, дрогнув, тянутся к хрупкому и такому желанному телу, но дрогнув останавливаются.
- Ты тренируешь Итачи, – это звучит как обвинение, но глава клана не желает терять сына или, что еще хуже, признавать, что уже потерял его. – Прекрати засорять его голову опасными идеями! Я требую! Я не хочу, чтобы он повторил путь Орочимару. Думаешь, я не знаю, зачем этот предатель таскался сюда? Кто научил его запретным техникам? А теперь ты взялась за Итачи и толкаешь на путь зла! Он надежда нашего клана, гордость клана. Он…
Микото не оборачивается, равнодушно слушая обвинения мужа. Рука с расческой медленно скользит по волосам. Женщина даже не старается скрыть тяжелый разочарованный вздох, самый частый ответ на слова Фугаку. Мужчина распаляется, начинает мерить пол беспокойными шагами.
- Зачем тебе все это? Ты ведь не признавала за своего целых десять лет. А теперь? Теперь что изменилось? Отвечай! – Фугаку оборачивается, выплевывая слова в спину Микото. – Не смей молчать!
- Тише. Ты разбудишь мальчиков, – еще один усталый вздох, и Микото собирается обернуться, когда неожиданно замечает чумазого мальчонку, застывшего на улице в какой-то невозможно смешной позе. Он стоит на одной ноге, поджав вторую на манер цапли, со склоненной набок головой, руки с растопыренными пальцами разведены в разные стороны, словно ловя баланс. На пареньке какие-то невообразимые лохмотья, и он бос, смоляно-черные нечесаные волосы торчат во все стороны. Но главное – глаза, кроваво красные с горизонтальными черными щелями зрачков, неторопливо скользят по улице, любопытно заглядывая в черные спящие окна домов. Медленно и неотвратимо паренек поворачивается вокруг своей оси, и Микото отступает вглубь спальни, прячась от взгляда странного ребенка.
Фугаку удивленно смотрит на пятящуюся жену, и беспокойство пересиливает:
- Микото? - Фугаку подходит ближе. – Что с тобой? Ты так бледна, как будто призрака увидела, – выглянув в окно, капитан тайной полиции силится увидеть, что же могло так напугать его жену, но улица пуста. А его вопросы вновь разбиваются о, кажется, вечное молчание, подымая уже привычное глухое раздражение. В глазах Фугаку активируется шаринган, но результат тот же - ничего необычного. Только бледная, как мел, Микото медленно сползает по стенке спальни, прижимая руки к лицу. – Микото?! Да что с тобой! Черт! Ты можешь ответить нормально или нет? – секундная борьба с гордостью, и вновь Фугаку проигрывает, не в силах сохранить равнодушие, подходит ближе к насмерть перепуганной жене. Еще секунда замешательства, и мужчина опускается рядом на колени, привлекая к себе Микото. Так они и сидят в углу спальни, впервые за долгое время Микото принимает заботу и тепло своего мужа, по крайней мере, тот так искренне хочет в это верить. Микото не отвечает на ласку мужа, но и не отталкивает его, ее сердце стучит медленно и осторожно, гулко отдаваясь в висках: «Нашли. Её нашли».

@музыка: Пилот Зима в Муммидоле

@настроение: дописала

@темы: мистика, Naruto, фандомное

Ах как в тему! ну не идет у меня эта красноглазая прелесть из головы последнее время. И тянет таки наплести сказочку про истинную историю клана Учиха. А что, чем я хуже Тобби-куна? Еще и по хлестче байки могу на сочинять. Интересненько, а мне бы умненький мальчик Саске поверил бы? ^__^

02.12.2008 в 18:37

Пишет  Тьма Мраковна:

Гы-гы...

Итачи истинный гений...

URL записи

@музыка: наше радио

@настроение: веселенькое такое

@темы: ссылки, стеб, Naruto, баловство

Вместо послесловияВместо послесловия

Что будет дальше? Да и было ли, в сущности, хоть что-нибудь? Не враньё ли сие - глупые досужие выдумки? Есть ли здесь хоть толика смысла? Зачем это всё?

Промолчу, скромно потупясь под вашими гневными взглядами. Позволю себе ещё одно объяснение (не могу остановиться)...

Я - есмь трое: Иван-царевич, пустивший стрелу в белый свет как в копеечку; стрела, летящая куда-то (в болото) и жаба, которая стрелу сию подобрала...

Всё это - сон, который видит некто - хитрый сказочник, удачно сохраняющий инкогнито (кто он?)

Или иначе...

Я сам себе и Сусанин и супостаты - не больше и не меньше.

Шутка ли?

Брожу без страха, но там, где только я - сам себя нахожу, сам себя теряю - пишу записки.

- Для кого? - спросите Вы.

- Для себя, любимого, - отвечу себе.

Ибо кто же, по-вашему, спрашивал меня об этом?

Кто покой мой нарушил, столь дерзновенно требуя ответа на такой, казалось бы, глупый вопрос?

Кто, наконец, веки мои приподнял, и увидел я, что день сейчас, к примеру, а не ночь?

Я ведь сам тот невежда и есть.

Вас, гипотетические мои собеседники, нет в доступном моим ощущениям пространстве, а те, что есть - не вы, но я.

Однако где-нибудь Вы есть. Отказывать Вам в существовании не резон мне. Ибо исключать из жизни сущности уже имеющие место быть - грех не меньший, а даже больший, чем умножать их неосторожно, без особых причин. К чему грешить понапрасну?

Вы есть, и, если Вам объясняя что-нибудь - объясняю себе, то себе на вопросы отвечая - отвечаю Вам. От Вас ухожу к себе - Вы ко мне приходите. И, где я, а где Вы - не разобрать.

Однако, движетесь ли Вы ко мне или же я к Вам - сие безотносительно к миру - он несёт нас - Вас и меня.

А посему, я, не мудрствуя лукаво, перемещаюсь куда-то (не Вам ли навстречу) - лечу, несусь, крадусь, брожу.

Брожу, и не зря, надеюсь, брожу - что нахожу, то моё - навеки. И пускай оно опять ускользнёт от меня незаметно, пройдёт сквозь меня, просочится водой меж пальцев. Жалеть не о чём.

Но что же я нахожу - вот в чём вопрос.
- Когда я что-нибудь нахожу, - ответила Болотная Выпь, -
это обычно бывает лягушка или червяк.
Вопрос в том, что же нашёл
архиепископ.
ссылка на оригинал spintongues.msk.ru/100/105.htm

@музыка: ночь

@настроение: странное

@темы: ссылки, честно потыренное, картина 0-00

Коршун, коршун, покружись!
Бей ворона в барабан!
Воробей сыграй на флейте!
Выходи-ка, саранчук,
Пригодишься на закуску.
( Любимые песенки лисы)

Картина Третья

Картина Третья

Я тороплюсь, спешу. Мысли мои несутся вдаль, не разбирая дороги - и не мне пытаться их остановить, что я - сторож мыслям своим? То, что я успеваю сказать вам - лишь часть увиденного мной; то, что вы успеваете услышать - лишь эхо - невнятный отзвук. Рождается ли из этого понимание - не знаю, однако тешу себя надеждой, что иногда достаточно лишь намёка. Удастся ли вам в этом хаосе, в этом скопище беспорядочных историй, нанизанных на ветхую нить моего рассказа - всю в петлях и узлах, увидеть смысл, туманную, но заманчивую перспективу? Удастся ли понять, куда ведут все дороги, где зарыто нечто - то, что я попрятал от нескромного взгляда, не без умысла рассовал по шкатулочкам и тайничкам? Ведь не зря же я тут творю невесть что на отведённой мне благосклонным мирозданием бумаге. Не зря уж давно и не без успеха испытываю ваше драгоценное терпение. А пусть, впрочем, и зря! Даже если это для всех бесполезно, то уж для меня-то самого, я думаю, полезно - что-то ведь со мной происходит, несёт ли меня куда-то и я смотрю по сторонам; лежу ли я под деревом или так и думаю о чем-нибудь - радость моя, загадочная радость бытия, не оставляет меня ни на секунду (батюшки-светы, а ну как и для меня это всё бесполезно!?!).

Однако полно - излишнюю откровенность почитаю грехом для себя - продолжим по-прежнему. Где загадка - там отгадка!

Непреложность прежде всего!

* * *

Путешествуя по лесу, забываешь обо всем остальном. Даже если удается забраться на самое высокое дерево (а их немало) и вытянуть голову, насколько позволяет шея, вверх - все равно, куда бы ни устремился ваш преувеличенно радостный взор, всюду будет лес, лес и только лес, да еще небо, но оно так далеко и по непонятной (я бы даже сказал обижающе-непонятной) для нас причине сдержанно, что принимать его в расчет, определенно, нет резона. Но, увы, лес закончится. Да! И пускай поклонники антониева цвета сочтут меня неистовым еретиком и глупым фанфароном, я знаю, что это так. Ибо вижу с высоты, как просветы меж деревьями увлеченно растут, милые лесные поляночки превращаются в необъятные поля, а пространства вокруг становятся холмисты и безжизненны. И вдруг наступает момент, когда мы с лисой оказываемся в новом круге бытия - сердце мое замирает от страха и почтительно трепещет (лиса же, напротив, полна флегмы и гипнотического безразличия).

Темы, предложенные мне лисой (чтобы я отстал от неё со своими расспросами) для написания:

Короткого рассказа

* Пушкарский кошмар
* Человек, продающий червячков

Новеллы

* Туманность колеса
* Сон старого водолаза
* Тень от вороны в полдень

Романа

* Весна в Рио-Некро
* Красавица-троглодит
* Двое в котовнике

Газетного репортажа

* Смерть чечёточника в лифте
* От змеи не родится канат
* Круглая книга, от корки до корки...

Фельетона

* Летучий талантец...
* Он пришёл в СОБЕС и с ним произошёл забес...

Научного исследования

* Моноложец и универсамка
* Скукоживающий фактор времени

Сказки

* Пузанок, усач и храмуля

- Ну что, нравится ли тебе это местечко? - спрашивает вдруг меня лиса, загадочно улыбаясь в усы. - Не хочешь ли, милый друг, пожить здесь подольше - годик там, полтора.

- Это ещё зачем? - удивляюсь я.

- Как это зачем, - говорит лиса, - будет время подумать, может, книжечку какую напишешь...

- Нет, нет! - кричу я и голос мой полон уверенности и силы. - Летим дальше...

Ландшафт сей загадочен и в то же время черезвычайно прост. Но назвать его умно и кратко - дело в высшей степени неблагодарное, да и неблагоразумное. Иногда - это степь от горизонта до горизонта - вкрадчивый ковер-душегуб, но неяркий и удивительно монотонный. Иногда - пустыня - собирательный образ верблюжьих грёз, устало пересыпающая себя из пустого в порожнее. Иногда - тундра или саванна. А, чаще всего - ни то ни сё, невразумительная протяженность без явных деталей - дом родной кочевника и отшельника, устремляющегося в пустынь для совершения богоугодных или, наоборот, богопротивных дел.

Климат здешний традиционно умерен - конец лета, начало осени. Днем всегда облачно, ночью же небо чисто, светит луна и видны звёзды (в лесу всё по-другому, и это добавляет загадочности атмосфере). Линия горизонта исчезает - земля и небо сливаются в неясной дымке. Направления отсутствуют - везде одно и то же. Не будь со мной лисы, восьмым чувством вычленяющей наш путь из великого множества вероятных дорог, я застрял бы здесь навсегда. Сидел бы, лежал, бродил без цели, шагами своими безнадежно расписывая пустыню унылым орнаментом окружностей и кривых - всё едино. Или, сделав барабан из кожи сайгака, бил бы в него, безуспешно вопрошая о чём-то бытие.

Вопросы лисы, на которые весьма трудно дать ответ:

* Что делать, если забыл как дышать, а всё ещё жив?
* Какая сволочь тебя укусила?
* Почему ты глупее, чем мог бы казаться?
* Что я могу сделать, если уже ничего не поделаешь?
* Чем похож ворон на конторку?

- Ах, - говорит мне лиса на очередном привале - степь да степь кругом, помню, как и я в юности бродила здесь, помню деньки и ночки, походные костры... Ностальгия...

- М-м-м... - мычу я с набитым ртом, - угу...

- А пойдём пешком! - в экстазе восклицает лиса и власы её всклокочены, - я вспомню молодость... ты поймёшь, как это здорово... я тебя многому научу...

- Нет, нет... - отвечаю я, удивляясь её загадочному порыву, - лететь, так лететь...

Впрочем, по собственной воле меня вряд ли бы сюда занесло. Надо быть одержимым, чтобы решиться в одиночку проделать путь от города до леса, или - дураком, чтобы бросить лес ради здешних длительностей и пустот. У меня же нет другого выхода - лиса не терпит возражений. Однако, следует все-таки признаться, что бытие в степи отчасти даже привлекательно для меня. Иногда одиночество кажется милее общества людей, равно как и их галлюцинаций. Здесь же встретиться с кем-нибудь практически невозможно, и в этом вижу я причину здорового оптимизма - чувства необходимого всем, а особенно пустыннику - существу постоянно блуждающему по пространству без целей и ориентиров. Куда идти? Зачем идти куда-то? Сомневаться ли в том, что надо куда-то идти? Вопросы отнюдь не праздные. Важно иметь уверенность хоть в чем-то, иметь мечту, которая днем освещает тебе путь и согревает ночью. Там, где внешний мир не отличается разнообразием, только внутренний стержень - стойкий образ, мысль, философская система - может спасти человека от полного слияния с реальностью - восторженного небытия.

Любимые песенки лисы

Коршун, коршун, покружись!
Бей ворона в барабан!
Воробей сыграй на флейте!
Выходи-ка, саранчук,
Пригодишься на закуску.

(На мотив «Киото в снегу»)


Я встретил Вас
И всё такое...

(На мотив известного романса)

- Пустыня - важнейший компонент реальности, - учительским голосом говорит лиса - все должны побывать здесь...

- Да, да, - рассеянно отвечаю я, думая о другом, - может быть...

- Не все, конечно, - продолжает она, - но те, кто хочет научиться ходить.

- Ты думаешь, я не умею ходить, - обижаюсь я.

- Тебя носит, - восклицает лиса, - в детстве - родители, сейчас - я. Сам же ты и двух шагов сделать не сможешь. Ты хоть знаешь, куда нужно идти?

- Нет, - гордо отвечаю я, - но знаю - идти куда-то нужно, тем более, что куда-нибудь всё равно придёшь - важно только идти достаточно долго...

- Всё это глупости, - сердится лиса, - ты не знаешь, о чём говоришь, вот взял бы, да и пошёл...

- Куда ж я без тебя, лапочка - ласково шепчу я, обнимая её за шею...

В пустыню попадаешь не сразу, но иногда случайно, невзначай. Дядя Темнеющее Око рассказал мне такую историю:

Однажды, стремительно перенесясь из леса в город, я застал его пустым. Тишина. На небе ни облачка. Медленно всходило весеннее солнце.

Улицы показались мне удивительно безлюдными, дома странно безжизненными - все окна были темны и закрыты.

- Раннее утро, - подумал я, - все ещё спят.

Я шел куда-то по проспекту, сверкающему чистотой, словно ночью армия дворников вымыла его до блеска, не встречая людей, машин и даже собак. Мягкий тёплый ветер слегка теребил ветви деревьев с набухшими почками.

Волны радости и тревоги попеременно накатывали на меня, лишая спокойствия. Озноб пробежал по коже - издали долетел слабый посвист - звон крыла огромной стрекозы - так мне тогда показалось.

Я замер и оглянулся вокруг - та же картина, только ветер вдруг стих, воздух стал плотен и осязаем.

Из-за угла красного кирпичного дома на перекрёстке, высоко, почти из-под крыши, медленно и беззвучно, как во сне, стала выплывать исполинская чешуйчатая голова древнего ящера. Зелёный глаз хищно глядел на меня.

Я в мельчайших деталях видел, как солнечный свет играет на радужке его насмешливого ока, как гипнотически сокращается зрачок, шероховатость кожных пластин, белизну зубов, золотые усы. Он повернул голову и плотоядно ухмыльнулся.

Огромный дракон пурпурного цвета смотрел на меня, не мигая, играл кольцами своего бесконечного тела, разворачивал и складывал вновь мощные крылья. Кончики их тоненько трепетали.

- Стой на месте, - прозвучал его рокочущий бас, - ты - моя добыча...

Я развернулся и побежал. Он устремился за мной.

Красный дракон гнал меня по пустынному городу прямо на восходящее солнце. Я бежал изо всех сил, он же не торопился, получая удовольствие от преследования. Его раскатистый смех, доносящийся из-за спины, подстёгивал меня и одновременно лишал сил.

Я бежал всё дальше и дальше, минуя знакомые дома и улицы, по прямому как стрела проспекту. Город кончался. И вдали, меж последними, домами я увидел отливающие золотом барханы, песок и небо, и красный слепящий шар солнца над горизонтом. Это была пустыня.

- Не пора ли тебе в дорогу, - прокричал дракон.

* * *

Пустынник - это призвание, одного желания здесь явно недостаточно. Это суровая необходимость подчинения внутреннему закону, невозможность поступать иначе и, одновременно, надежда на награду. Видал я столпников, пещерников, колодников, ползунов, ходульников, душителей с ясными глазами, но все они похожи так, что досужий инопланетянин-каталогизатор внёс бы их всех в одну графу своей классификационной таблицы. Будучи принуждены носить весь мир в себе, пустынники крепки, мускулисты и серьёзны. Они знают, что нужно поддерживать себя в хорошем состоянии и много, много работать - цель движения невообразимо далека. Однако видал я и других - то, что похоже внешне, не всегда сходно внутренне. Эти, другие, любят танцевать и смеяться. Сделают шаг - и они уже вдали, сделают другой - и скрываются за горизонтом, словно их и не было. Те, кто идут - уходят, те, кто не движутся - остаются. Различия коренятся в отношении - ведь пустыня не цель, а этап. Привыкнув, трудно не считать пустыню венцом эволюции. Не видя иного, поневоле считаешь доступное лучшим.

Даниил Молчальник говорил мне:

- В пустыне я стану Сверхчеловеком!

Блаженный Калека намекал, что бог часто награждает его за лишения и аскёзы. Он проповедовал окружающим:

- Покайтесь, по пять часов в день читайте молитвы, питайтесь только сырыми овощами, носите власяницу и после смерти попадёте в Царствие Небесное.

Марк Мрак кричал собравшимся вокруг него сайгакам (он был подслеповат):

- Я познал суть мира, я - бог, поклоняйтесь мне и я спасу вас всех... остальные сгинут в геенне...

Есть пустынники, которые любят награждать верных и бить неверных.

Что я, по мнению лисы, вряд ли смогу сделать:

1. Поставить шоу-балет «Марсианские пляски».
2. Испечь торт под названием «Аполлон и Крокозябра».
3. Внятно, в двух-трёх словах выразить мысль типа: Мне кажется, что маленький человечек, которого я вижу в своих глазах, смотрясь в зеркало - отнюдь не моё отражение в зрачках того, кто на деле является моим отражением (его и вижу в зеркале); и не отражение в моих зрачках моего зеркального двойника, отражающееся в итоге на нём (т.е. он отражает меня таким, каков я есть с его отражением в моих глазах), а просто маленький человечек, ну просто маленький человечек и всё тут...
4. Убедить себя в том, что я в своём уме.

- Много лет назад, - шепчет мне лиса, - я часто посещала одного поэта - молодого человека весьма приятной наружности. Мы с ним гуляли, беседовали на всякие приятные темы, пили вино...

- Он тебе нравился, - спрашиваю я, задумчиво глядя на небо.

- Очень, - отвечает лиса, - к тому же он писал хорошие стихи, а это такая редкость...

- И что было дальше, - говорю я первое, что придёт мне в голову, чтобы поддержать разговор.

- Я водила его в лес и мы там славно проводили время, - отвечает мне лиса, - но потом он увлекся пустыней - стал уходить туда надолго, отощал и оброс.

- А потом? - спрашиваю я.

- Потом его перестали печатать - он начал писать длинные занудные поэмы, - сказала лиса. - С тех пор я не видела моего поэта. Ах, где он сейчас...

Порой каждому пустыннику кажется, что он что-то потерял, или что он сам потерялся, или его кто-то потерял, а может быть бросил. И тогда он бежит вперед, сломя голову, или стоит, исступленно немотствуя в тиши и полумраке до тех пор, пока не придет в себя, или пока архангел Гавриил не сбросит ему на голову с неба стограммовую гирьку. Внутренне бояться смерти характерно для пустынника. Вдруг воздаяния не будет? А проверить это при жизни нельзя, остаётся лишь доверять тем, кто обладает общепризнанным авторитетом в данной области.

Однажды я, начитавшись книг одного безумного старика, тоже обезумел, и на полной скорости устремился в странствие. Но, глубоко задумавшись, не заметил низковисящий дорожный знак с надписью «STOP», ударился об него (весьма пребольно) так, что перехватило дух, и пришел в себя. Кто-то сказал мне потом, что я был недостаточно стоек. Может быть. Просто идея не успела меня так сильно захватить, чтобы я мог не обращать внимания на столь болезненные удары судьбы.

Но полно, хватит об этом, Все разумно и справедливо устроено. Каждому свое: им - степь с акридами и волками, вам же - мои записки. Мне - лиса, несущая меня, горемычного, все дальше и дальше. Лисе - ее лисья судьба, необходимость и свободная воля, неизвестная ни мне, ни вам, ни пустыннику.

Афоризмы лисы:

* Правда - это то, во что можно поверить.
* Надежда умирает до последнего.
* При всём богатстве альтернатив выбора нет.
* Это не логично - это необходимо.

Пословицы и поговорки лисы:

* Ну-ка дайте мне пращу, я вас мигом всех прощу...
* Алконост и Брюквенник вместе не сходятся...
* Нет дна без покрышки...
* Я не чудовище, а только учусь...

- Ну что, - спрашивает меня лиса в одну из холодных ночей, - тепло ли тебе, хорошо ли тебе? Радость твоя, загадочная, с тобой ли сейчас...

- Ты - моя радость, - отвечаю я ей, и голос мой не от холода дрожит, - с тобою мне и в пустыне рай!

- О-ля-ля, - восклицает лиса, - какой же ты милый...

Оглянусь, помашу им рукой и брошу вниз свою старую гребёнку из панциря черепахи-юань в надежде, что ее подберет случайно к вящей пользе своей какой-нибудь удачливый пилигрим и расчешет, наконец, спутанные волосы. Сбросил бы я и что-нибудь повесомее, да боюсь, не примут дара, хоть он и от всей души.

Прощайте, неприветливые братья мои, до встречи там, где все мы встретимся и сможем наконец-то поговорить запросто, не перебивая друг друга - без чинов и заслуг. До встречи в эфире.

Призрачно Ваш...

В этом месте без предисловий следует сказка.

Пустынная сказка под названием
«Отрежут губы - стынут зубы»

Жила-была на свете птичка. Обычная такая птичка - маленькая, серенькая - а уж несчастная какая, не приведи Господь. Впрочем, о счастье, равно как и о несчастье, птичка, надо сказать, и вовсе не думала - жила себе, как живётся - спала, летала, искала пищу. Но вот крик у неё был так высок и протяжен, что всякий, кто слышал его невзначай или, наоборот, намеренно подвергая себя испытанию, непременно терял покой и думал с тех пор только о том, как бы хоть чем-нибудь помочь этому явно и глубоко страдающему существу. Сама же птичка, не задумываясь ни о чём, ничего такого в свой крик не вкладывала, выражая им свои незамысловатые птичкины эмоции (впрочем, поди же угадай, что чувствует маленькая птичка). И птичкина ли в том вина, что глупые люди принимали её щебетанье и песенки за безудержный плач.

Вот, постепенно наша пернатая проказница заметила, что стоило ей прилететь в любую из деревень и покричать, как сразу вокруг неё собирались давно и навсегда расстроенные жизнью поселяне, а какая-нибудь сердобольная женщина приносила хлебных крошек или пшена. Птичка начинала есть и умолкала, ибо даже птички не могут одновременно поглощать пищу и петь, а обступившие её люди тихо плакали от счастья, бросая друг на друга взгляды, полные тоски, нежности и сочувствия. Поев, птичка улетала восвояси, а, проголодавшись, снова устремлялась в деревню (ту или другую - неважно) - здесь их было немало. Постепенно люди научились использовать столь удачный, но, увы, так редко выпадающий случай проявить своё благородство, спасая несчастное, измученное чем-то существо от неминуемой голодной смерти.

Крестьяне знали, что необходимо держать это в тайне и даже, порой, ревновали друг друга, если птичка вдруг кого-то несколько раз оделяла любезностию, а кем-то пренебрегала.

Но что делать - все мы несовершенны. Нашёлся таки иуда, ирод и болтун без совести и стыда, чей длинный язык с лёгкостью разрушил идиллию. Об интересном природном феномене узнали в районном центре - понаехали корреспонденты местной газеты, потом столичные, а за ними уж ученые и туристы. Птичка же, в которой проснулось естественное желание блистать пред публикой, кричала теперь не за еду, а за удовольствие, повергая в страх и трепет толпы паломников.

Сначала, чтобы оградить уникальный объект от посягательств вероятных хулиганов и маньяков, вокруг птички образовался маленький зоопарк, а потом и вовсе - заповедник, куда доступ разрешен был лишь избранным или же за изрядную мзду.

Общественность взбунтовалась. У границ заповедника, которые тут же были обнесены бетонным забором с колючей проволокой наверху, постоянно собирались демонстрации индивидов, озабоченных идеей социальной справедливости. А деревенский дурачок, образовавший, кстати, партию «Птичкиного освобождения», вообразил, что птичка - это заколдованная принцесса, и он во что бы то ни стало должен её спасти и на ней жениться.

Народные протесты были пресечены в корне - ввели войска, район засекретили. Для успокоения населения каждый день стали распространять бесплатный бюллетень, где сообщалось о состоянии птичкиного здоровья, а также о мерах, принимаемых по поддержанию оного на должном уровне. Слухи множились. О птичке стали говорить преимущественно шёпотом, пряча глаза и зачарованно улыбаясь. В довершение всего она принесла птенцов, и птичкины дети, в полной мере унаследовавшие все её лучшие качества (отец предпочёл остаться инкогнито), уже с момента выклёвывания из яиц рьяно взялись за дело пробуждения человеческой совести. Персонал заповедника с трудом выдерживал подобный натиск. Текучесть кадров была огромная. Каждый день приходило две спецмашины: одна с молодыми научными сотрудниками и волонтёрами, вторая же - из психиатрической лечебницы. А после того, как застрелился профессор, всей душой привязавшийся к несчастным птичкам и целью своей жизни считавший необходимость найти лекарство от их страданий, в учреждении и вовсе наступил разброд и шатание. В предсмертной записке значилось:

«Я так и не подобрал ключика к её душе! Больше не могу! Простите. Ваш Н.»

Хоронили его всем коллективом на институтском кладбище, а затем разбежались кто куда...

Далее, в зависимости от аудитории, рассказчик предлагает один из изложенных мной ниже вариантов развития событий:
1. Птички, лишенные корма, мигрируют вслед за людьми.
a. Люди в страхе убегают, птички медленно, но верно, движутся по их следам.
b. Часть людей убегает, а часть остаётся. Окончательно сойдя с ума, они становятся птичкиными приверженцами, создают новую религию, практикующую странные ритуалы, невозможные посвящения и изуверские аскёзы, а затем навязывают птичек кому только смогут в качестве тотема или оракула.
c. Люди постепенно глохнут, чтобы не слышать укоризненных воплей и щебета - средством коммуникации становится язык глухонемых, что приводит к необычайному расцвету телевидения, а также пластических искусств.
2. Птички сами научаются добывать корм и размножаются в невообразимых количествах, расселяясь всё шире и шире.
a. Люди медленно вымирают. Почему это происходит - птичкам неведомо, да и не интересно.
b. Люди идут войной на птичек и в грандиозной битве их побеждают.
i. Потери огромны (варианты: погибают все, погибают самые лучшие, достойные; или, наоборот, погибают все недостойные).
ii. Некий хитроумный герой подсказывает заткнуть уши ватой (варианты: залепить воском, замазать глиной).
c. Люди учатся не обращать внимания на возникающие при пении птичек муки совести.
i. Люди жарят птичек на костре (варианты: варят суп, запекают в тесте).
ii. Люди друг друга жарят на костре (варианты: варят суп, запекают в тесте).
3. Птички кричат так часто, что хрипнут и немеют навсегда.
4. Птички никуда не мигрируют и особенно не размножаются. Их местообитание становится мистической долиной откровений, испытаний, обрядов инициации и пробуждения совести.
a. Эта долина доступна всем (варианты: мужчинам, женщинам, не мужчинам и не женщинам).
i. В определенный момент (варианты: по достижении 16 лет, когда поумнеют, после смерти).
ii. За определенную плату.
b. О ней знают лишь посвящённые, да и то не все. Необходимо отправляться на поиски этой долины в одиночку или коллективно (варианты: каждый должен отправиться на поиски, на это решаются только люди определённого склада (получившие призыв, фанатики, сумасшедшие)).
i. Посвящённые используют птичек для пыток непосвященных.
ii. Посвящённые используют птичек для инициации неофитов.
c. Информация об этом сохраняется только в сказках. Птичек никто не ищет, считая их вымыслом.
5. Птички внезапно дохнут от ящура.
6. Когда птички расселяются, или когда птичкины приверженцы стремятся разнести их по свету, оказывается, что окружающие не видят в пении птичек ничего особенного. Действие птичек на приверженцев объясняется местными условиями.
a. Это массовый психоз.
b. Это влияние на сознание людей аномальной зоны.
c. Кто-то подмешал в колодцы наркотик.
d. Некто стремился взвинтить цены на землю.
e. Ничего не было, а это всё - шумиха, раздутая телевидением.
7. Птичек начинают специально культивировать ради их голоса, и они вырождаются в канареек (варианты: куриц, павлинов).
8. Птички - наказание господне людям за грехи.
9. Птички созданы дьяволом - врагом рода человеческого.
a. Является господь и испепеляет птичек.
b. Некий священник после долгих испытаний и аскез, спасая людей, насылает на птичек мор.
c. Вслед за птичками является сам дьявол.
10. Видя людские мученья, птички задумываются над происходящим, обретают разум, учатся говорить и объясняют людям, что ничего такого в виду не имели.
a. Люди и птички договариваются и с тех пор живут в мире и согласии.
b. Разочарованные люди истребляют птичек.
c. Разочарованные (в результате общения) в людях, птички изводят их полностью.
11. Птички - это аллегория.
12. А вы как думаете, что было дальше?

Хитрая лиса сперва рассказала мне вариант 2-a, и я ужаснулся; потом 10-а, и я умилился. Затем я услышал от неё вариант 6-c и не знал, что и подумать. Потом она сообщила мне о четвёртом варианте развития сюжета, и я понял, что лиса меня дурачит. После я был посвящён в 1-b, 9-b и 2-c-ii и напоследок в 3-b-ii и 10-а, 10-b и 10-c вместе взятые. Мне стало сначала страшно, потом смешно. До остальных вариантов (кроме 11 и 12) я додумался сам, о чём и сообщаю с гордостью. А, когда лиса сказала мне, что птички - это, скорее всего, аллегория (вариант 11) я окончательно успокоился - чего и вам желаю.

Засим, продолжим.

Как вы думаете, что будет дальше?

ссылка на оригинал spintongues.msk.ru/100/103.htm

@музыка: ночь

@настроение: чтранное

@темы: ссылки, честно потыренное, картина 0-00